![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small}
После громкого скандала вокруг введения в школьную программу курса Основы православной культуры и обращения в связи с распространением клерикализма в России академиков РАН к президенту, курс был отменен и ситуация вокруг выставки "Запретное искусство -2006" была замята. Однако, в связи с новым скандалом - парижской выставкой "Соц-арт. Политическое искусство в России", организованной все тем же куратором - заведующим отдела "Новейших течений" Третьяковской галереи Андреем Ерофеевым, дело по "Запретному искусству" возобновилось. На днях Таганской прокуратурой был выдан ордер на обыск в Третьяковской галерее. "Искали" вещественные доказательства - произведeния, учавствовавшие в выставке в Сахаровском центре - для привелечения организаторов по уголовной статье....
282 - Организация экстремистского сообщества:
1. Создание экстремистского сообщества, то есть организованной группы лиц для подготовки или совершения преступлений экстремистской направленности, а равно руководство таким экстремистским сообществом, его частью или входящими в такое сообщество структурными подразделениями, а также создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества в целях разработки планов и (или) условий для совершения преступлений экстремистской направленности - наказываются штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет, либо лишением свободы на срок до четырех лет.
2. Участие в экстремистском сообществе - наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, - наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет либо лишением свободы на срок до шести лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
Примечания.
1. Лицо, добровольно прекратившее участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. 2. Под преступлениями экстремистской направленности в настоящем Кодексе понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса и пунктом "е" части первой статьи 63 настоящего Кодекса.
Источник: http://www.ukru.ru/code/10/282.1/in
Иск направлен по пункту 1 этой статьи
----------
Центр Сахарова "лежит"... Невероятно... Но мне удалось обнаружить расшифрованный текст дискуссии вокруг выставки в кэше:
Андрей Ерофеев объясняет - почему он организовал выставку "Запретное искусство - 2006"
Мы сейчас присутствуем при такой двойной дискуссии: там идет обсуждение, здесь идет обсуждение. Но, во всяком случае, речь идет только о высказывании суждений, а не об актах вандализма и разрушении произведений, которые были раньше, в частности, в музее Сахарова, и угроза которых висела над другими выставками. Надо сказать, что, несмотря ни на что, это очень позитивный сдвиг. Второй момент, который бы хотелось отметить, что выставка – это ни в коем случае не провокация, я не ставил себе целью, когда предлагал ее, провоцировать власть или какие-то общественные круги или отдельных личностей. Нет, эта выставка, в какой-то мере, вынужденная. Можно было бы показывать и другие экспонаты, и хотелось бы, чтобы вы отметили такой момент, что экспонаты подобраны достаточно деликатно, если принимать во внимание характер тех событий, которые здесь намечены. Это не все работы, которые были намечены к снятию с других выставок.. Вещи, которые, действительно, могли бы быть оскорбительны для тех или иных верующих, здесь отсутствуют. Я готов это доказать. Третий момент связан со вторым. Это то, что я не собирался никого оскорблять. Если кто-то из моих оппонентов или публики непреднамеренно оскорблен и почувствовал в себе агрессию по этому поводу, то я извиняюсь перед этими людьми, я не хотел никого оскорблять.
Теперь конкретно, почему возникла эта выставка. Знаете, я в последнее время занимаюсь в Третьяковской галерее крупными выставками такого исторического плана, которые пытаются представить публике развитие современного искусства за последние 50 лет. Искусство это было богатым, интересным, широким, но очень мало еще известно сейчас, потому что на долгое время его намеренно замалчивали. И вот работая над этими выставками, я понял, что некоторые произведения, существенные иногда для того или иного направления, например, одна из первых работ в стиле соц-арт Федорова-Рошаля является совершенно очевидной метафорой по поводу таких коммунистических скрижалей, которые были спущены на общество, это прочитывается совершенно очевидно. Ее даже невозможно было предложить. Речь идет о том, что целый ряд вещей без обсуждения, только словами: «Вы же понимаете…», «Не будем гусей дразнить» - характерными для советского еще времени, снимаются регулярно с показа. И это не значит, что это обязательно делается неправильно, какое-то определенное «пострижение» выставки, снятие острых углов для музеев, живущих, например, на деньги налогоплательщиков, которым показанное может не нравиться, имеет место. Но мы – искусствоведы. Мы должны быть корректны по отношению к искусству. Мы не можем делать вид, что такого рода искусства, которое табуируется нашими музеями, не существует. Тем более, что, как вы видите, здесь художники самых разных поколений: Михаил Рогинский – художник 60-х годов, Илья Кабаков, Александр Косолапов и т. д. Художники 60-70-80-90-х гг. Постоянно, из поколения в поколение воспроизводятся вот эти три табу, которые регулярно отметают работы на выставках. Речь идет об использовании ненормативной, нецензурной лексики, народного языка, к которому в литературе, в кино достаточно терпимо относятся, но здесь, почему-то это не проходит никак. Речь идет о теле как таковом, не о порнографии, которая в нашем искусстве вообще отсутствует. Вот если захотите сделать такую выставку: русская порнография, именно художников, а не фотографов, то не сможете сделать. И в-третьих, речь идет об использовании религиозных символов и знаков, которыми художники испокон веков пользовались регулярно в качестве художественных образов или метафор в самых разных обстоятельствах. Получается, что есть искусство, которое замалчивается и которое нельзя показывать ни на каких выставках. Поэтому движимый некоей профессиональной необходимостью, я посчитал возможным предложить в негосударственный музей эту экспозицию, подняв проблему, но никак не указав пути ее решения. Есть вопросы, в том числе, о цензуре, которые следует обсуждать. И выставка не предполагает никаких решений. Кроме того, поскольку это запретное искусство, то вы видите, что оно сокрыто и стоит приложить усилия, чтобы это все увидеть.
Мне кажется, что сейчас более всего раздражает в этом искусстве некое озорство его подачи, озорство решения этих тем, само пересмешничество, которое лежит в методе этих людей. Как правило, здесь ничего не нарисовано, здесь взятые образы из разного рода существующих уже визуальных наборов, и каким-то образом смикшированы, передвинуты, смещены. В этом момент игры, озорства, веселости по поводу застывших или застывающих на глазах идеологических блоков, которыми нас снова пытаются нагрузить. Вот такое игровое жонглирование как метод. Он, оказывается, более всего раздражителен для той части общества, которое костенеет в серьезности и догматизме. Я говорю это не с осуждением. Вот рядом выставка…, на которой много религиозных знаков, использованных совершенно не в том духе канона, который предлагает, допустим, православная церковь. Но там все чинно, серьезно, степенно и на некой исповедальной ноте. Вот в тот момент, когда культура как бы уходит от исповеди, от каких-то откровений в сферу игры и веселости, вот тогда возникает проблема. Она возникала и в XIX веке, и в советское время, она существует и сейчас. Важно отметить, что, так как совсем еще недавно искусство существовало в подполье, современное искусство и общество встретились совсем недавно, есть недопонимание, недоразумение между зрителями и искусством. Для того и работают искусствоведы, чтобы это рассеять. Но мне представляется в данном конкретном случае нашей выставки, что есть целый ряд людей, публицистов, интеллектуалов, которые могут понять смысл произведений, но занимаются недобросовестной интерпретацией выставленных вещей для того, чтобы спровоцировать скандал, для того, чтобы поднять наивных людей и заставить их объединяться вокруг некоего воображаемого противника. Этим противником выступает современное русское искусство и вообще европейская культура, частью которой современное русское искусство и является. Вообще, недавно на праздновании юбилея Евросоюза Путин сказал, что русская культура и по духу – это часть европейской культуры. И этот адогматизм, и эта веселость, и игровое поведение, и эта раскрытость на все темы – это и есть то существо, один из элементов отделенной от государства и разного рода вероисповеданий свободной культуры.
Таким образом, я хочу сказать, что в нашем конкретном случае имели место, с одной стороны, недобросовестность интерпретаций, которые пытаются создать конфликт между русским обществом и этой современной культурой, которая на нас и направлена, прежде всего. В Интернете можно увидеть уже контуры этого идеологически проецируемого столкновения. Это контуры, которые обозначаются теперь таким образом: с одной стороны существует православная цивилизация, а не только Церковь и ее паства, и некая привнесенная, насаженная европейская культура – с другой. Такая конструкция, надо сказать, не отличается большой оригинальностью. Попытка столкнуть и доказать, что европейская культура в любом своем виде не свойственна православной цивилизации. Надо напомнить тем, кто желает провоцировать это столкновение, что православная культура, церковная культура на протяжении XVII - XVIII - XIX и начала XX веков все время подпитывалась светской европейской культурой. И если мы пройдем по московским храмам, то увидим и барокко, и рококо, и классицизм, и огромное количество мировоззренческих поправок, которые были внесены в канонические тексты и в канонические схемы. Мы увидим, что иногда Церковь была развернута иногда по принуждению, а чаще всего добровольно на современную для того времени европейскую культуру. Она не строилась на каком-то преодолении, на каком-то конфликте. И разрыв произошел только тогда, когда начались гонения и на Церковь, и на современное искусство, то есть, при большевиках. Вот тогда закончился это налаживающийся контакт между современной культурой, авангардного плана, кстати сказать, и православной Церковью. В модерне, например, в эпоху неоклассицизма, мы еще видим, каким образом декадентская культура и православная Церковь взаимодействуют. Не только на поле философии, но и на поле классики церквей, росписей храмов. В советскую эпоху эти обе части возможного союза подвергаются гонениям, а на выходе из этой эпохи есть люди, которые пытаются столкнуть эти живые силы между собой. Я не выношу никаких обвинений, не считаю, что надо устраивать судилище, но думаю, что против этих людей надо насторожить общество, надо дать почувствовать, что это действительно опасная для развития нашей культуры игра. Хотя об этом в исходной концепции выставки речи не могло быть. Выставка эта не об искусстве даже, это выставка о выставках, выставка как бы второго уровня. Она не говорит ни про религию, ни про секс, ни про что, а только про эти профессиональные, только намечающиеся, но, правда, тоже очень опасные вещи, как страх и уныние. Вот этот момент становится в нашей профессии проблемным. Но дело вынырнуло неожиданным образом совершенно на другую плоскость. И в этом смысле вскрылась некая болевая точке, в центре, кратере которой мы и оказались
-------
П.С: Такое поразиртельное желание властей пиарить и так уже всем известную выставку не может не вызвать удивления. Ведь многие другие художники (и кураторы) заслуживают гораздо большего внимания. В качестве варианта, почему бы не найти статью для, скажем, художника Белютина, который "уже 50 лет работает, студию тащит на себе до сих пор, сделал для нашей культуры больше чем вышеперечисленные. И кто его сейчас в России знает? Единицы"...
282 - Организация экстремистского сообщества:
1. Создание экстремистского сообщества, то есть организованной группы лиц для подготовки или совершения преступлений экстремистской направленности, а равно руководство таким экстремистским сообществом, его частью или входящими в такое сообщество структурными подразделениями, а также создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей частей или структурных подразделений такого сообщества в целях разработки планов и (или) условий для совершения преступлений экстремистской направленности - наказываются штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет, либо лишением свободы на срок до четырех лет.
2. Участие в экстремистском сообществе - наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, - наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет либо лишением свободы на срок до шести лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
Примечания.
1. Лицо, добровольно прекратившее участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. 2. Под преступлениями экстремистской направленности в настоящем Кодексе понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса и пунктом "е" части первой статьи 63 настоящего Кодекса.
Источник: http://www.ukru.ru/code/10/282.1/in
Иск направлен по пункту 1 этой статьи
----------
Центр Сахарова "лежит"... Невероятно... Но мне удалось обнаружить расшифрованный текст дискуссии вокруг выставки в кэше:
Андрей Ерофеев объясняет - почему он организовал выставку "Запретное искусство - 2006"
Мы сейчас присутствуем при такой двойной дискуссии: там идет обсуждение, здесь идет обсуждение. Но, во всяком случае, речь идет только о высказывании суждений, а не об актах вандализма и разрушении произведений, которые были раньше, в частности, в музее Сахарова, и угроза которых висела над другими выставками. Надо сказать, что, несмотря ни на что, это очень позитивный сдвиг. Второй момент, который бы хотелось отметить, что выставка – это ни в коем случае не провокация, я не ставил себе целью, когда предлагал ее, провоцировать власть или какие-то общественные круги или отдельных личностей. Нет, эта выставка, в какой-то мере, вынужденная. Можно было бы показывать и другие экспонаты, и хотелось бы, чтобы вы отметили такой момент, что экспонаты подобраны достаточно деликатно, если принимать во внимание характер тех событий, которые здесь намечены. Это не все работы, которые были намечены к снятию с других выставок.. Вещи, которые, действительно, могли бы быть оскорбительны для тех или иных верующих, здесь отсутствуют. Я готов это доказать. Третий момент связан со вторым. Это то, что я не собирался никого оскорблять. Если кто-то из моих оппонентов или публики непреднамеренно оскорблен и почувствовал в себе агрессию по этому поводу, то я извиняюсь перед этими людьми, я не хотел никого оскорблять.
Теперь конкретно, почему возникла эта выставка. Знаете, я в последнее время занимаюсь в Третьяковской галерее крупными выставками такого исторического плана, которые пытаются представить публике развитие современного искусства за последние 50 лет. Искусство это было богатым, интересным, широким, но очень мало еще известно сейчас, потому что на долгое время его намеренно замалчивали. И вот работая над этими выставками, я понял, что некоторые произведения, существенные иногда для того или иного направления, например, одна из первых работ в стиле соц-арт Федорова-Рошаля является совершенно очевидной метафорой по поводу таких коммунистических скрижалей, которые были спущены на общество, это прочитывается совершенно очевидно. Ее даже невозможно было предложить. Речь идет о том, что целый ряд вещей без обсуждения, только словами: «Вы же понимаете…», «Не будем гусей дразнить» - характерными для советского еще времени, снимаются регулярно с показа. И это не значит, что это обязательно делается неправильно, какое-то определенное «пострижение» выставки, снятие острых углов для музеев, живущих, например, на деньги налогоплательщиков, которым показанное может не нравиться, имеет место. Но мы – искусствоведы. Мы должны быть корректны по отношению к искусству. Мы не можем делать вид, что такого рода искусства, которое табуируется нашими музеями, не существует. Тем более, что, как вы видите, здесь художники самых разных поколений: Михаил Рогинский – художник 60-х годов, Илья Кабаков, Александр Косолапов и т. д. Художники 60-70-80-90-х гг. Постоянно, из поколения в поколение воспроизводятся вот эти три табу, которые регулярно отметают работы на выставках. Речь идет об использовании ненормативной, нецензурной лексики, народного языка, к которому в литературе, в кино достаточно терпимо относятся, но здесь, почему-то это не проходит никак. Речь идет о теле как таковом, не о порнографии, которая в нашем искусстве вообще отсутствует. Вот если захотите сделать такую выставку: русская порнография, именно художников, а не фотографов, то не сможете сделать. И в-третьих, речь идет об использовании религиозных символов и знаков, которыми художники испокон веков пользовались регулярно в качестве художественных образов или метафор в самых разных обстоятельствах. Получается, что есть искусство, которое замалчивается и которое нельзя показывать ни на каких выставках. Поэтому движимый некоей профессиональной необходимостью, я посчитал возможным предложить в негосударственный музей эту экспозицию, подняв проблему, но никак не указав пути ее решения. Есть вопросы, в том числе, о цензуре, которые следует обсуждать. И выставка не предполагает никаких решений. Кроме того, поскольку это запретное искусство, то вы видите, что оно сокрыто и стоит приложить усилия, чтобы это все увидеть.
Мне кажется, что сейчас более всего раздражает в этом искусстве некое озорство его подачи, озорство решения этих тем, само пересмешничество, которое лежит в методе этих людей. Как правило, здесь ничего не нарисовано, здесь взятые образы из разного рода существующих уже визуальных наборов, и каким-то образом смикшированы, передвинуты, смещены. В этом момент игры, озорства, веселости по поводу застывших или застывающих на глазах идеологических блоков, которыми нас снова пытаются нагрузить. Вот такое игровое жонглирование как метод. Он, оказывается, более всего раздражителен для той части общества, которое костенеет в серьезности и догматизме. Я говорю это не с осуждением. Вот рядом выставка…, на которой много религиозных знаков, использованных совершенно не в том духе канона, который предлагает, допустим, православная церковь. Но там все чинно, серьезно, степенно и на некой исповедальной ноте. Вот в тот момент, когда культура как бы уходит от исповеди, от каких-то откровений в сферу игры и веселости, вот тогда возникает проблема. Она возникала и в XIX веке, и в советское время, она существует и сейчас. Важно отметить, что, так как совсем еще недавно искусство существовало в подполье, современное искусство и общество встретились совсем недавно, есть недопонимание, недоразумение между зрителями и искусством. Для того и работают искусствоведы, чтобы это рассеять. Но мне представляется в данном конкретном случае нашей выставки, что есть целый ряд людей, публицистов, интеллектуалов, которые могут понять смысл произведений, но занимаются недобросовестной интерпретацией выставленных вещей для того, чтобы спровоцировать скандал, для того, чтобы поднять наивных людей и заставить их объединяться вокруг некоего воображаемого противника. Этим противником выступает современное русское искусство и вообще европейская культура, частью которой современное русское искусство и является. Вообще, недавно на праздновании юбилея Евросоюза Путин сказал, что русская культура и по духу – это часть европейской культуры. И этот адогматизм, и эта веселость, и игровое поведение, и эта раскрытость на все темы – это и есть то существо, один из элементов отделенной от государства и разного рода вероисповеданий свободной культуры.
Таким образом, я хочу сказать, что в нашем конкретном случае имели место, с одной стороны, недобросовестность интерпретаций, которые пытаются создать конфликт между русским обществом и этой современной культурой, которая на нас и направлена, прежде всего. В Интернете можно увидеть уже контуры этого идеологически проецируемого столкновения. Это контуры, которые обозначаются теперь таким образом: с одной стороны существует православная цивилизация, а не только Церковь и ее паства, и некая привнесенная, насаженная европейская культура – с другой. Такая конструкция, надо сказать, не отличается большой оригинальностью. Попытка столкнуть и доказать, что европейская культура в любом своем виде не свойственна православной цивилизации. Надо напомнить тем, кто желает провоцировать это столкновение, что православная культура, церковная культура на протяжении XVII - XVIII - XIX и начала XX веков все время подпитывалась светской европейской культурой. И если мы пройдем по московским храмам, то увидим и барокко, и рококо, и классицизм, и огромное количество мировоззренческих поправок, которые были внесены в канонические тексты и в канонические схемы. Мы увидим, что иногда Церковь была развернута иногда по принуждению, а чаще всего добровольно на современную для того времени европейскую культуру. Она не строилась на каком-то преодолении, на каком-то конфликте. И разрыв произошел только тогда, когда начались гонения и на Церковь, и на современное искусство, то есть, при большевиках. Вот тогда закончился это налаживающийся контакт между современной культурой, авангардного плана, кстати сказать, и православной Церковью. В модерне, например, в эпоху неоклассицизма, мы еще видим, каким образом декадентская культура и православная Церковь взаимодействуют. Не только на поле философии, но и на поле классики церквей, росписей храмов. В советскую эпоху эти обе части возможного союза подвергаются гонениям, а на выходе из этой эпохи есть люди, которые пытаются столкнуть эти живые силы между собой. Я не выношу никаких обвинений, не считаю, что надо устраивать судилище, но думаю, что против этих людей надо насторожить общество, надо дать почувствовать, что это действительно опасная для развития нашей культуры игра. Хотя об этом в исходной концепции выставки речи не могло быть. Выставка эта не об искусстве даже, это выставка о выставках, выставка как бы второго уровня. Она не говорит ни про религию, ни про секс, ни про что, а только про эти профессиональные, только намечающиеся, но, правда, тоже очень опасные вещи, как страх и уныние. Вот этот момент становится в нашей профессии проблемным. Но дело вынырнуло неожиданным образом совершенно на другую плоскость. И в этом смысле вскрылась некая болевая точке, в центре, кратере которой мы и оказались
-------
П.С: Такое поразиртельное желание властей пиарить и так уже всем известную выставку не может не вызвать удивления. Ведь многие другие художники (и кураторы) заслуживают гораздо большего внимания. В качестве варианта, почему бы не найти статью для, скажем, художника Белютина, который "уже 50 лет работает, студию тащит на себе до сих пор, сделал для нашей культуры больше чем вышеперечисленные. И кто его сейчас в России знает? Единицы"...
