Вопрос на миллион денежных единиц
Как известно, из умышленных преступлений, совершаемых людьми, пребывающими в здравом уме (то есть, не больными на голову и не находящимися в состоянии тяжёлого алкогольного и наркотического опьянения), являются корыстные, то есть, так или иначе связанные с материальными ценностями: в диапазоне от вооружённого разбоя до получения взятки или уклонения от уплаты налогов. Юристы, разумеется, поправят меня, поскольку то же взяточничество не является имцщественным преступлением с точки зрения его классификации, но отметим, что несмотря на это, мотивировка минимум одной из сторон, замешанных в преступлении, взяткополучателя, вполне корыстная.
Самый факт существования наличных денег (как анонимного и компактного платёжного средства) во многом способствует неискоренимости многих видов преступности, поскольку оборот наличности с трудом поддаётся отслеживанию, тогда как безналичные расчёты оставляют если не вечный, то долговременный (длительность существования задаётся существующим законодательством) след в банковских книгах. И если любая трансакция сопровождалась бы подобной регистрацией, то это сделало бы невозможным совершение многих правонарушений: от фальсификации платёжных средств до уклонения от уплаты налогов.
И вот что я не могу понять: технологическая база для перевода всех без исключения платежей в безналичную форму в развитых странах существует. Заряжаемая дебетная карточка с чипом — не Бог весть какой синхрофазотрон, чтобы не выдать её каждому полностью или частично дееспособному человеку. Биометрическая идентификация делает кражу карточки бессмысленной (разве только если когда-либо возникнет метод, позволяющий в массовом порядке подделывать отпечатки пальцев), и её повсеместное внедрение не столь уж технически сложно. Считывающие устройства не столь сложны, а при массовом их производстве себестоимость станет настолько низкой, что ими можно будет оснастить любой ларёк, не говоря уже о солидных торговых точках. Заправлять карточки баблом можно как в банкоматах с биометричесим идентификатором, так и на снабжённом не слишком сложным и дорогим периферическим устройством домашнем компьютере (а то и через сотовик, снабжённый распознавателем отпечатка пальца или радужной оболочки). И тогда всю наличность можно будет безболезненно изъять из обращения.
И постепенно изъять наличные из оборота полностью и бесповоротно. Разумеется, это стоит денег. Но расходы скомпенсируются: а) сведением к нулю расходов на печатание и обновление бумажных денег и чеканку разменной монеты б)стопроцентной собираемостью налогов (что, может быть, даже позволит снизить их ставку: ведь наверняка при составлении бюджета учитывают поправку на неуплату). в) снижением уровня преступности, соответственно и расходов на борьбу с ней.
Последнее стоит немного раскрыть. Если все предметы станут покупаться таким образом, что покупку можно отследить в банковских логах, то крупная кража станет бессмысленной (равно как и дача взятки "борзыми щенками" вроде бриллиантов) — происхождение подозрительной вещи во многих случаях можно будет отследить и отмазка типа "купил [80-каратный бриллиант] у ханыги за 5 рублей" не проканает — наличности-то нет в принципе.
Невозможной станет и торговля наркотиками и иным нелегалом, поскольку оплата через банк изобличит продавца, а наличность изъята из обращения.
Простота идеи наводит на мысль, что она могла прийти в голову многим и до меня. Тогда вопрос: почему ни одна страна мира не попыталась полностью отказаться от обращения наличности на своей территории (а то и группа стран, скажем, ЕС)? Или же есть какой-то подводный камень (помимо корысти интересантов, которым выгодно, чтобы взяточничество и торговля героином продолжались до второго пришествия), который я не учёл?