Cadaveri eccellenti, cadaveri santi "Вот смотрите, Ленина положили в мавзолей. Чем это отличается от мощей святых для православных, да просто для христиан? Когда мне говорят, что нет, в христианстве нет такой традиции, ну как же нет, в Афон поезжайте, посмотрите, там мощи святые есть, да и у нас вот здесь тоже святые мощи."
Сие высказывание Владимира-с-Хуйлом о Владимире-с-Серпом-Молотом меня в свое время, помнится, изрядно покоробило. Ну как же можно сравнивать, подумал я возмущенно, ведь совершенно разные вещи, хуйло ты безграмотное, пидарасина гебистская.
Увы, каюсь, я был неправ, а хуйло по сути прав -- и лишь ссылка на Афон в высказывании хуевого кесаря сугубо некорректна: русское православие действительно гораздо ближе к серпоносцу молоткастому из Мавзолея, чем к упомянутому Афону. В сущности, следовало бы говорить о двух совершенно разных традициях -- русском православии (коее корректнее было бы именовать навославием) и христианстве византийского обряда.
"Единственный обычай русских, который можно проследить по источникам за более чем тысячелетний период, и на основе которого мы, кстати, можем доказать связь поколений, это так называемый культ заложных покойников." (Трошин А.А., "Теоретические основы деструкции в обществе")
Выходит, в русском православном навославии можно проследить такую преемственность: культ заложных покойников => культ мощей православных святых => культ трупа в Мавзолее.
"Крайне показательно в этом отношении представление о нетленности мощей святых: как известно, нетленность воспринимается у русских как признак святости; в целом ряде случаев именно нетленность является основной (а иногда даже и единственной) причиной почитания святого — и, напротив, отсутствие нетленности может служить поводом для отказа от почитания. Между тем, для греков такое представление нехарактерно — напротив, они могут воспринимать нетленность как признак греховности. Необходимо оговориться, что у греков известны случаи нетленности святого, подобно тому, как и у русских известны случаи разложения тела святого, однако и то, и другое имеет исключительный характер. Существенно, что как греки, так и русские могут судить по мощам (останкам) о святости усопшего — и при этом для русских святость определяется нетленностью, а для греков, как правило, отсутствием плоти на костях." (Успенский Б.А., "Древнерусское богословие: проблема чувственного и духовного опыта (представления о рае в середине XIV в.)")
Успенский, к сожалению, не упоминает в своей работе просто-таки напрашивающейся аналогии -- представления о вампирах, встающих по ночам из могил и пьющих кровь живых и по этой причине сохраняющих "нетленность" облика. (В связи с чем нельзя не указать на пресловутую роль вампиров-упырей в народной православной культуре Румынии и Балкан*.)
Еще из Успенского --
"В греческих записках из канцелярии митрополита Феогноста (1330 г.) мы читаем: «Тела отлученных не разлагаются, так как отлучаются от Бога иереем и стихии не смеют принять его [отлученного].»"
"Известное выражение "перемывать косточки" (сплетничать) восходит, по-видимому, именно к афонскому обычаю извлекать тело покойника из земли и обмывать кости вином, когда оставшаяся на костях плоть воспринимается как следствие тех или иных грехов скончавшегося."
полностью статья Успенского -- в сборнике
https://imwerden.de/pdf/rusistika_slavistika_indoevropeistika_1996_text.pdf_______________
*) В православных странах, кстати, феномену "нетленности" упырей давали оригинальное объяснение:
"В 1819 г. Джон Полидори – врач и секретарь Байрона – опубликовал повесть «Вампир», выдав ее за текст патрона. В журнальной публикации повесть сопровождалась редакторской заметкой, суммирующей достижения вампирологии. Согласно заметке, «суеверие, на котором основана повесть, очень распространено на Востоке. Оно присуще арабам; греки его не знали до установления христианства; оно приняло настоящую форму только после разделения латинской и греческой церкви; в это время стала преобладать идея, что тело католика не подвержено тлению, если оно захоронено в своей земле, популярность идеи постепенно росла и создавалось множество чудесных историй, все еще бытующих, о мертвецах, восстающих из могил и питающихся кровью молодых и прекрасных жертв. На Западе суеверие известно, с незначительными вариациями, в Венгрии, Польше, Австрии и Лотарингии…».
В легендарной мистификации П. Мериме «Гузла, или Сборник иллирийских песен» (1827 г.) соответствующие песни составили особый отдел. В справочном этюде «О вампиризме» Мериме, в частности, писал: «Некоторые полагают, что человека делает вампиром Божья кара, другие – что это проклятие рока. Наиболее распространено мнение, что еретики и отлученные от Церкви, которых похоронили в освященной земле, не могут найти в ней покой и мстят живым за свою муку». А в якобы фольклорной песне «Константин Якубович» Мериме указал вину героя, облегчившую атаку вампира: он похоронил незнакомца на родовом кладбище, «не разузнав, примет ли латинская земля в свое лоно тело грека-схизматика». Это сопровождается авторским примечанием: «Православный, похороненный на католическом кладбище, становится вампиром, et vice versa», т.е. такая же судьба постигнет католика, похороненного у православных."
http://www.elenatolstaya.com/userfiles/45_4413.pdf