Entry tags:

сны

Африка (14.02)/Мировое Дерево (16.02)/ Редакция (17.02)/ Ферма (21.02)/Ruis (23.02)

Фильм о путешествии по Африке. Человек едет через довольно населённую пустыню, говоря себе самому о том, что в ней теперь, с современной техникой, трудно заблудиться.
Приезжает в город. Без цели ходит по рынкам и магазинам. Встречает девушку, русскую проститутку с наркозависимостью, оставшуюся здесь на самом дне.
Важное замечание, всё снято раздражающе плохо и напоминает эротические комедии девяностых, в стиле Кокшенова или Эйрамджана, но происходит все явно в наше время.
Сюжет, судя по всему, связан с некой мошеннической схемой, для которой персонажу нужна эта женщина. Он обманывает её, она явно верит.
В итоге они приходят в её крошечную комнату и занимаются ещё более раздражающим, скучным сексом без страсти, поцелуев (персонаж боится спида) и оргазмов.
Останавливаю фильм. Читаю про него, он снят провинциальными рязанскими кинематографистами. Причина, по которой его смотрю - сценарий написан в девяностые, интересующим меня музыкантом.
Включаю некое видео, музыкант стоит в белом костюме на сцене питерского клуба «Там-Там».
Просыпаюсь до начала музыки.

Ствол огромен. Он поднимается так высоко, что думаю - с него можно увидеть море.
Вдоль ствола идёт винтовая лестница. Выше она уходит в дупло, видимо продолжаясь внутри ствола. Поднимаюсь по ней на пару пролётов. Кора похожа на дубовую. Смотрю, есть ли паразитическая рябина, вижу ярко красный цветок. Решаю потом проверить, что это за растение.
Спускаюсь на землю. Нужно вернуться с семьей.

Возле ствола стоит башня. Захожу и спускаюсь вниз на несколько пролётов. Вхожу в огромное помещение, похожее на смесь заброшенного собора с амбаром. Это музей. Неофициальный музей латгальской истории. Экспонаты лежат на столах, в основном это керамические дома и фигурки людей, символизирующие исторические события.
В дальнем углу стол посвященный язычеству. Там, внезапно, интересные предметы. Ярко алая фигурка птицы, напомнившая про цветок. И несколько гравюр времён тевтонского ордена, на которых показана мифологическая фигура явно основанная на Водане.

Переключение. Следующий день. Мы вернулись всей семьёй, то есть вчетвером, двумя парами.
Парковка перед музеем неожиданно забита. С трудом нахожу свободное место. Заходим в музей, в нём толпа.
Толпа немного странная, многие одеты в национальные костюмы или по моде тридцатых годов. На большом экране показывается хроника времён Первой Республики. Карлис Ульманис, последний президент и первый диктатор, проводит некие манипуляции с флагом в духе немой комедии.
Пытаемся поднятся в башню, но толпа всё гуще и гуще. Становится неуютно. Мы ничего против этих людей не имеем, но явно не смешиваемся с ними, в том числе и в политическом смысле. Решаем вернуться. В большом зале все уже расселись за столами и пьют пиво из огромных керамических кружек.
Некоторые смотрят с явной враждебностью.

Выходим на парковку. Ю. очень устала, беру её на руки и несу к машине. Шучу, что если она так обленилась, то могу и за руль сесть с ней на коленях. Шутки шутками, но настроение прекрасное, даже несмотря на политическое сборище помешавшее дойти до дерева. Мы собрались всей семьёй и сегодня отличный свободный вечер.

Когда подходим к машине, настроение чуток портится, её забросали кучей хлама, включая ветки деревьев возле правого колеса. Начинаем с П. всё разбирать. Когда приближаемся к самой сложной части, с ветками, я вдруг осознаю что я идиот и начинаю хохотать. Это не наша машина. Вместо чёрного форда мы случайно очистили чей-то старый чёрный лимузин.
Пока стоим и думаем что теперь делать, подходит Ю. Она нашла нашу машину и говорит что я должен посмотреть на замок.

На этом моменте я задумываюсь о том, что всё это может стать хорошей записью в дневнике. Нужно только растянуть заметку на пару дней. Можно и на три, если вспомнить тот скучный сон 14-ого. Смысла записывать его отдельно я не видел, там просто к нам в гости приехал Прохор и я сильно смущаясь показывал ему свою фонотеку, пока присутствующая тут молодая пара привычно спорила на кухне. Странного в том сне было только одно - мы жили в квартире моего старого друга из Даугавпилса.
Ладно, тот сон 14-го, значит 15-го я нашёл это дерево и сегодня 16-ое. Стоп. Я же работал всю субботу, длинная смена. Начал утром, закончил в восемь вечера. Не было у меня времени деревья осматривать. Может я ошибся и дерево было тоже в пятницу, когда я к шести освободился? Но тогда как я смог найти время сегодня? Я же тоже должен длинную смену работать.

На этом моменте всё медленно и тихо растворяется, словно белый дым. Меня выносит на звук будильника.
Затыкаю его на пять минут и лежу в полном ошеломлении, понимая, что меня вытащило прямо на пике фазы глубокого сна. С одной стороны, я ощущал себя совсем не выспавшимся, хотя спал полноценные восемь часов.
С другой - эта случайность, с повторением прямо во сне происходившего для дневника, внезапно оставила в памяти полную структуру сновидения. Не пару разрозненных фрагментов ближе к финалу, а весь сюжет. В котором, внезапно, оказалось достаточно символов и архетипов, по мировое дерево включительно.

Хоть отдавай на анализ юнгианским шарлатанам.

Снова всё расфокусировалось. Рассыпалось в набор обрывочных образов. Ясно только одно, всё происходит в огромном, очень современном здании некой редакции.
В одной из комнат внутри этого здания я складываю вместе разрезанные обложки виниловых дисков. Внимательно разглядываю их, обложка с молодыми гонщиками напоминает о Балларде.
Выхожу в тёмный корридор и иду к редактору. Это бывший руководитель нашей партийной организации. Он действительно работал журналистом и я часто приходил по утрам в его редакцию на краю Старой Риги. Даже подрабатывал короткое время вырезая для него из свежой прессы любопытные заметки для дайджеста.
Теперь он сам редактор. Мы говорим про запланированный сборник моих старых статей о политике. Он полон энтузиазма и не замечает моего смущения.
Внезапно он спрашивает, убил ли я кролика? Отвечаю, что не успел, но их полно вокруг здания. Выхожу из входа - действительно, снаружи всё озеленено и по лужайкам прыгают пушистые, декоративные кроли. Смотрю на одного из них, настроение окончательно портится. Не прикасаюсь к нему даже пальцем, разворачиваюсь и снова захожу в здание. В фойе меня встречает женщина, я не вижу её лица, но знаю что это одна из партийцев. В раздражении говорю ей, что так нельзя. Я эти статьи писал больше пятнадцати лет назад, они уже не актуальны и совсем не отражают мои нынешние взгляды. Нужно хотя-бы предисловие написать, в котором сказать об этом.
Женщина реагирует с высокомерным безразличием.

Делать в редакции мне больше нечего. Спускаюсь в подвал, где вместо столовой, как в реальности, оказывается собственная станция метро.
Прозрачные двери открываются когда подходит поезд, я такую систему в Париже видел.
Становлюсь у дверей. До поезда семь минут. Раздражение усиливается пока не выкидывает меня из сна.
Выглядываю в окно. Мы в незнакомом здании, это второй этаж и на крыше рядом лежат мёртвые птицы, включая двух воронов. Они совсем рядом, можно смести их на землю и забрать.
Перед глазами появляется ритуал, который нужно провести. Поездка до леса, ясень с водой в стволе.

Спускаюсь за головами.

Переключение. Мы идём через ферму. За заборчиком поле. Останавливаюсь, так как по нему бегает барсук. Зову семью.
К барсуку присоединяется второй. Затем третий. Скоро я решаю, что это не дикие животные и что это ферма по их разведению, на поле собрались сотни барсуков.

Проснулся, забыв подробности сна. В последние дни так обычно и происходило, вспоминались лишь общие черты. К примеру во сне был на работе и всё валилось из рук, проснувшись приехал на работу и в действительности оказался сложный и нервный день.
В каком-то смысле я был рад не помнить, слишком много снов подряд, при предельно скучном бодрствовании формата «работать и писать статьи», всё таки утомляют. Но днём, внезапно, вернулись вороньи головы в кармане и серая волна животных за забором.

Хотел поехать на поле с металоискателем, но весь день шёл мелкий и противный дождь. Распогодилось только к вечеру.
Ограничился очередной тренировкой на пляже.

Перед отъездом закинул ветку от flogrogn внутрь металической трубки металоискателя. Подумал, что нужно найти тексты о ритулах при поиске кладов, одной веточки тут явно не достаточно. Заодно перевесил секиру Перуна в машине на серебряную цепочку и добавил к ней тот кремень с дыркой.
Пара часов прошли почти впустую. Зато разобрался с источником помех, нашёл по сигналам гвоздь, добавил еще один кремень с дыркой в коллекцию. Ничего необычного не встретилось. Заехал к норе барсуков. Явные следы активной деятельности, но никого не встретил.

Дома ещё раз прошёл по саду, проверяя как глубоко ловит обычный металл.

Вечером решил, что цепочки явно не достаточно, день нужно завершить работой. Достал сосуд с красной краской и нанёс на него огамический знак Ruis. Означающий именно это, красный цвет. Затем долго и тщательно закрашивал белый пластик вокруг черепов.