Продолжу.

Христос не предложил править карму, Он сразу заговорил об освобождении от мары здесь и сейчас. Отвергнув мораль, как метод очищения кармы, Он на пальцах показал как достигается освобождение всех.  «Иди за Мной» - повторяй движения. Кто хочет спасти себя – непременно потеряется.

Повторение движения не в том, чтобы идти шаг в шаг. Христос повсюду стимулирует веру людей. Только бабка высказала пожелание, он – руки вверх: «вах, какая вера у тебя, бабка, иди, не болей». По «мощности» веры можно всех евангельских исцеленных прям сейчас в святцы, но батюшки светлые, головами качая, не велят – природа Бога тут похимичила, да и люди были в те времена не те, что ныне, верили в троицу без общепринятого догмата, узнали что Господь средь них шастает, веру православную двигает. Соображают,что святой в присутствии Господа и не святой еще, а – так себе.

Идти за Христом и есть – стимулировать веру. В то, что можно без нудного очищения кармы прервать власть над тобою мары.

Добиться освобождения.

Итак, индивид это рецептор природы. И может он не только видеть, но чувствовать. Больные места. Где болит. И ставить диагноз.

Нет, не «диагностику кармы» бесконечно проводить, а ставить диагноз больному организму всему целиком. И обнаруживать, и стимулировать здоровые клетки. Верой, конечно.

Итак, индивид, который прозрел, есть – здоровый рецептор, необходимый здоровому организму. Оно отждествил себя с больным организмом – стал личностью. Где личность, как мы уже ранее определили все вместе,  это открытие полноты природы в индивиде. В этом смысле личность и есть сущность – как отцы молодцы изрекли когда-то по-гречески. Ипостась.

Больной организм не успокоится, пока не исцелится весь, всецело. Поэтому апостольская сотериология исповедует восстановление – апокастасис.

Не всякого рецептора – а всего организма. Разница понятна? Святоотеческя сотериология прозвучала вне понимания этого. Она зачем-то анафемствовала восстановление рецепторов, в том виде, как они болели.

Душ.

Души грешников не спасутся.

- Вообще-то эту глупость можно было и не говорить на цельном соборе. – На нескольких соборах, видимо ради того, чтобы глупость звучала убедительнее.

(может еще позже продолжу)