С этой солидарностью Иисуса по отношению к бедным связан и тот важнейший для его надежды образ, взятый им из библейской традиции, - образ пира, хорошей еды: в будущем Царстве Божьем будут пировать (ср. Мф 8:11). Даже на последней своей трапезе с учениками он с упованием говорит о своей следующей трапезе в Царстве Божьем: Истинно говорю вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием (Мк 14:25).
Иисус сравнивает Царство Божье с пиром, на который явятся последние бедолаги и вдруг получат отменную еду (Лк 14:16-24). Родственный этому образ - образ свадьбы, примененный Иисусом в так называемой притче о девах (Мф 25:1-12). Царство Божье отражает упования маленьких людей, неудачников тогдашнего общества.
Современных Иисусу иудеев особенно поражает его убежденность в том, что желанное Царство Божье начинается уже сейчас. Корни этой убежденности совсем не в культовом храмовом благочестии: Иисус не говорит о Боге, пребывающем в Храме и восседающем на херувимах, о Боге, присутствие которого познается через культ, связанный с Храмом. Скорее для Иисуса в мире царствуют зло, дьявол, бесы, болезни и несправедливость. Лк 10:18 упоминает, вероятно, визионерский опыт Иисуса: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию». В другом месте Иисус говорит о дьяволе, которого побеждает и разоружает сильнейший (Лк 11:21 сл.). Бесы - спутники дьявола. Поэтому Иисус может сказать: Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие. Поскольку дьявол побежден и Царство Божье наступило, Иисус может изгонять бесов. Люди исцеляются и вновь обретают себя в социуме - даже несчастнейшие, которые испытали болезнь, а то и потеряли себя как личность и оказались вне общества. Согласно иудейскому упованию, в новом Божьем мире нет больше калек, больных и одержимых. Иисус - экзорцист и целитель-чудотворец. И о Будде сообщается, что он совершал чудеса; но, в отличие от Иисуса, его чудеса не столько служили бедным и несчастным людям, сколько были выражением медитативной силы.
Итак, великое изменение мира, грядущее Царство Божье уже началось. В этом Иисус видит решающее различие между собой и Иоанном Крестителем. Древнее время - от Торы и пророков до Иоанна (Лк 16:16), а потом начинается время Царства Божьего; и меньший в этом Царстве - больше Иоанна (Лк 7:28). Дела Иисуса - видимые знаки этого Царства, и в этом смысле оно - «среди вас» (Лк17:21) (но не «в вас»!).
Не говоря уже об экзорцизме и исцелениях, есть и другие знаки наступления Царства Божьего: все время сообщается, что Иисус трапезничает с другими, больше того - в противоположность аскету Иоанну, его обзывают «обжорой и пьяницей» (Лк 7:34). В послепасхальной традиции будут рассказывать истории о том, как он насытил бесконечное множество людей хлебом, изобилие которого было прямо-таки райским, как при Елисее (Мк 6:34-44). Во время Тайной вечери Иисус связывает свои трапезы с перспективой наступающего Царства Божьего (Мк 14:25), в котором все будут насыщаться и радоваться. Для выражения этой радости Иисус использует образ свадьбы: «Могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених?» (Мк 2:19). Свадьба означает: праздновать, есть и пить. Образ отсылает к поведению самого Иисуса, но Иисус его использует и для наступающего Царства (Мф 25:1-12), которое началось уже вместе с ним.
Будущее Царство открыто для всех. Иисус обновляет иудейскую надежду на то, что в конце времен язычники придут к Сиону как паломники и там поклонятся Богу и Израилю. Он говорит: "Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном "(Мф 8:11).
По сравнению с большинством иудейских текстов здесь совсем особый акцент, причем Иисус говорит не о Сионе и также не о том, что язычники, которые туда придут, окажут почтение Израилю. Для Иисуса, как видно, больше не существует границ между Израилем и язычниками в грядущем Царстве. В собственных же деяниях Иисуса это пока еще не так. Лишь в виде исключения эти границы преодолеваются в случае сиро-финикиянки (Мк 7:24-30) и капернаумского сотника (Мф 8:5-13). Поэтому о них впоследствии упоминается как о чем-то особенном.