Кто как называет эти две школы познания, но их действительно и пока две. Две и останутся.
Одну интересуют явления, и то, что из них следует, другую – причина явлений.
Есть, правда, еще те, кто ищет причину причин, но они перепрыгивают через причину, поэтому это только подвид вторых.
Шарден, к примеру, назвал это  феноменологический  и  метафизический  подходы.
Фанатики разных лагерей именуют научным и религиозным, - неважно.
Одни задаются вопросом «как», другие вопросом: «почему».
Впрочем, на заре своей наука своими «как» пыталась подобраться к «почему».
Подобраться так, чтобы обосновать «почему».
Для науки тех лет Бог был Машинистом, а мир – машиной.
Поняв устройство машины – понимаем замысел Машиниста.
Вот атеисты приводят в пример, что  там Бруно сожгли, Коперника дико обидели, Галилея зашугали.
Но, братья мои по разуму, это тоже самое что «спор» между мичуринцами и долбаными генетиками.
Это все ответы на вопросы  «как».
Не так, а вот так. – А вотынет. Так, а не так.
Обычные научные терки. «Побеждали» у кого во дворце тесть сидел. А сидели мракобесы – да. Официальные православные. Когда сидели атеисты – жгли других. Никакой разницы. Все эти поджоги – «плоды научного поиска», не более. А что там было крышей не суть.
Из святоотеческого наследия Бог не мог не получиться Машиной. До Ньютона это была Машина без тормозов. Физика зародилась как дисциплина доказательства существования у Машины тормоза. Ну раз уже какие- никакие другие приводы имеются, значит есть и тормоз.
Не нашли.
И физика накрылась. Можно у Кугридера спросить – есть ли щас физика. И он честно ответит, что нет. Есть, конечно, что-то-такое. «Там». Но это уже не физика.
Так что наука ку-ку.