Конспекты В.И. Ленина – стыдная история
Читаю тут «Воспоминания» Айхенвальда. Он рассказывает о своем детстве, 30-е годы. Интервью… И собеседница его не очень понимает реалии – как же этого не знали, того не понимали… И я, читатель, не очень понимаю реалии Айхенвальда – запутанные родственные связи, когда-то известные имена, тогдашние сенсации. Ну, про челюскинцев – понимаю, но другие какие-то уже нет. Время уходит.

Сыну попалась книга лагерных воспоминаний. Прочел и говорит – для меня это всё очень далеко, не трогает совсем. Я спрашиваю – как восстание Спартака? Нет, говорит, Спартак – это совсем древность, но, в общем, это тоже - давно было, меня не трогает.

И почему-то вспомнилась история моих школьных лет. О том, как мне было дико стыдно классе в 9-м. Совсем давняя и совсем уже не трогающая история – я помню тот стыд, но смогу ли объяснить – не знаю.

Когда я учился в школе, у нас была учительница истории. Это банальность? Я не знаю, не уверен. У сына, насколько я понял, наличие в расписании предмета определяется наличием учителя – какого-то предмета может не быть, потому что нет такого учителя в школе. История у него есть, ведет её очень старая учительница – представляю, каково ей… Судя по возрасту, она «из бывших», и я могу представить, как должен для неё выглядеть «нормальный» курс истории.

Моя учительница истории была членом партии. Это была банальность, - не могло быть историка, который не был бы членом КПСС. Идеологическая дисциплина. Причем наша учительница была не просто членом, а каким-то продвинутым членом, то ли парторгом школы, то ли еще выше – в общем, очень активный функционер. Дама была крайне требовательная и уроки строила совершенно идеологически задвинутыми. Почти ничего содержательного, сплошь партийность. История партии перед революцией, в, после, съезды, знать число делегатов на каждом, специфику вопросов каждого съезда, знать работы Ленина…

Работы Ленина требовалось конспектировать. Наша сверхдеятельная дама требовала к каждому следующему уроку 15-20 новых работ Ленина. Приходилось идти в библиотеку (немыслима московская официальная библиотека, будь она хоть суперзадрипанная и в старой квартире расположенная, где бы не было Полного собрания Ленина) и переписывать работы Ильича.

Кто пробовал – знает, что труд это нелегкий. Без подготовки выцепить мысль в бесконечных ленинских «злобах дня», посторонней ругани, ссылок на неизвестные фамилии – крайне трудно. Проще говоря, как раз конспектировать-то там часто нечего. Но требуется. Я был старательный и пытался хоть 1-2 страницы конспекта на каждую работу написать. Сидел многие часы, конспектировал. 8-й, 9-й, 10-й класс…

Потом я себя всячески хвалил за то, что писал конспекты не в каких-то тонких тетрадочках, а в тетрадях общих, за 48 копеек, с красным переплетом. Потому что, когда я поступил в Университет, там тоже требовалось конспектировать работы В.И. Ленина – разумеется, те же самые. В школе многие домашние задания не выполняли – ну, один парень у нас вообще на уроки пьяным приходил, пара девочек в старших классах были довольно известными в районе проститутками, им и многим другим было как-то не до пятерок по истории. А в университете с этим было не в пример строго – сдавать идеологические дисциплины требовалось в любом случае. Все эти научные коммунизмы, истории партии, экономики социализма – хоть ты на биолога учись, хоть на геолога, а это было стандартно.

И вот я все курсы университета отбивался своими школьными тетрадками. Маскировал как-то последовательность, показывая раскрытыми конспекты того, что было задано. Если не вру, за весь университет ни одного конспекта Ленина писать не пришлось – настолько здорово прошлась по Владимиру Ильичу наша школьная историчка. В университете, где страшно не хватало времени, освободиться от часов, обязательно убиваемых на переписывание конспектов – это было большое дело. Более того, когда я после университета был распределен на работу – там тоже была комсомольская организация. Требовалось брать на себя какие-то годовые обязательства по общественной работе и идейному росту. И обязательный пункт был – изучение работ В.И. Ленина. Тут мои школьные тетрадки опять пригодились – я ими отчитывался, предъявляя комсомольским вожакам ровненькие строчки, за что мне иногда прощали глухую политическую неграмотность.

Но это было потом, и это потом я хвалил себя за мою непонятно зачем проявляемую в школе старательность. А тогда я это делал непойми почему – ну как же, задали, и хоть трудно, но надо написать эти дурацкие конспекты. Большинство в классе такие труды на себя не брали и делали историю кое-как – спишут первое предложение великой работы вождя мирового пролетариата, и всё – конспект готов. Историчка с ними сражалась насмерть, ставила двойки, вызывала родителей…

Держала она класс строго, ни шепотка, ни лишнего движения. Голос имела стеклянный. Как-то её полуинстинктивно боялись. Даже наши отпетые хулиганы, которые с другими учителями разговаривали матом и дрались, с ней старались не связываться. Класс ее дружно ненавидел. Я тоже – как все. Получал четверки и пятерки - и старался побыстрее забыть о занудном уроке истории. Но однажды ей удалось меня пробить. На одном из уроков большинство в классе как-то особенно нагло не законспектировало домашнее задание, а я как на грех расстарался и предъявил десятки страниц конспектов убористым почерком.

Учительница вызвала меня к доске, поставила лицом к классу. И хорошо поставленным громким голосом заявила: «Ребята! Посмотрите на вашего товарища. Как должна гордиться мать таким сыном! Ваш одноклассник сделал замечательные конспекты гениальных работ Владимира Ильича Ленина. Вы все должны брать с него пример и учиться как он». Ну и далее в том же духе.

До чего же мне было стыдно! Даже сейчас вспомнить страшно.