Поют где-нибудь?
Владимир Строчков

Как слепого, подвел и заметил: вот тут,
и для верности ветку сухую воткнул,
а гляжу, ничего тут такого и нет:
ни особых чудес, ни особых примет,
только ветка сухая торчит в небесах.

Не пойму я чегото в его чудесах.

***
Я говорю, устал, устал, отпусти,
не могу, говорю, устал, отпусти, устал,
не отпускает, не слушает, снова сжал в горсти,
поднимает, смеется, да ты еще не летал,
говорит, смеется, снова над головой
разжимает пальцы, подкидывает, лети,
так я же, вроде, лечу, говорю, плюясь травой,
я же, вроде, летел, говорю, летел, отпусти,
устал, говорю, отпусти, я устал, а он опять
поднимает над головой, а я устал,
подкидывает, я устал, а он понять
не может, смеется, лети, говорит, к кустам,
а я устал, машу из последних сил,
ободрал всю морду, уцепился за крайний куст,
ладно, говорю, но в последний раз, а он говорит, псих,
ты же летал сейчас, ладно, говорю, пусть,
давай еще разок, нет, говорит, прости,
я устал, отпусти, смеется, не могу, ты меня достал,
разок, говорю, не могу, говорит, теперь сам лети,
ну и черт с тобой, говорю, Господи, как я с тобой устал,
и смеюсь, он глядит на меня, а я смеюсь, не могу,
ладно, говорит, давай, с разбега, и я бегу.

***
...обычный, заурядный человек,
но малость заторможенный. Однажды
он шел домой. На лестничной площадке,
задумавшись, прошел навылет стену
и вылетел с восьмого этажа,
но не упал, поднялся на девятый,
достал ключи и, отперев окно,
вошел на кухню, отварил пельмени,
откинул на дуршлаг, полил сметаной,
собрался есть, но вдруг упал – и все.

Я видел тело. Вдребезги разбился.

***
Остается лишь самая малость:
от волос – борода и усы,
от эмоций – тоска и усталость,
а от жизни – часы. И часы
распахнутся, скрипя преотвратно,
и кукушка, клыкастую пасть
разевая, взревет троекратно,
поскребется, завалится спать.
И опять безвременье и морок,
и дыра, над которой висят
две-три мысли: – Ну где мои сорок?..
Э, да что!.. Где мои пятьдесят!
На исходе последняя четверть.
Прочиталось по лункам ногтей:
новолунья не будет. Потей,
представляя: отвисшую челюсть
подвязали платком и глаза
аккуратно закрыли, на веки
пятаки положили. И за
этим больше не будет навеки
ничего: ни растущей луны,
ни луны убывающей. Время
станет разом. И станут видны –
не тебе! – на надгробное бремя
нанесенные даты одни.







--------------------
кто знает - вдруг есть приличный исполнитель. Должны же петь.