Антиподы: другая Земля

Нам интересно построить искусственный интеллект. Он бы нам строил дороги и было б, наконец, понятно, кто виноват. И вообще, ИИ – дело денежное.

Некоторые даже обещают, что ИИ вот-вот будет готов, уже почти вскипел. Разобраться в проблеме трудно – мы почти перестали понимать, что означают слова, обозначающие уникальные качества. Что такое интеллект – если считать, что это свойство человека? Что такое общество? Рациональное решение? Сосуществование с чужаками?
Вроде бы, как ни крути, получается, что в XXI веке придется заниматься пониманием интеллекта и общества. Все проблемы на это замыкаются. Чтобы понимать и моделировать такие вещи, нам нужно их с чем-то сравнивать. Нам нужно посматривать иногда на «другой интеллект» и «другое общество» – совсем другие, чтобы различать и понимать. Чтобы крутить головой и говорить: «Нет, ну это же совсем не то, у нас совершенно иначе».

Самая большая опасность при изучении ИИ – обмануть самих себя, загипнотизироваться и решить, что первым ИИ было Windows 3.1. Когда человечество себя с упоением обманывает – происходят самые страшные вещи, никакое нашествие марсиан в подмётки не годится. Чтобы не обманываться, надо посматривать вот хотя бы на муравьёв – именно потому, что они тоже обманывают и учат нас не поддаваться.

Муравьи регулярно обманывают исследователей. Люди находят у них сложнейшие типы интеллектуального поведения – и каждый раз оказывается, что муравьи используют очень простые остроумные решения, чтобы обеспечить сложное поведение. Муравьи учат исследователей не принимать за интеллект то, что им не является, но внешне выглядит как интеллект.

Опять обманули муравьи

Чем сообразительнее животное, с которым имеет дело исследователь, тем труднее получить объективные результаты.

Среди насекомых самым подлым объектом являются муравьи. Они очень умные и потому с ними регулярно конфузы. Например, годах в 60-х был поставлен знаменитый опыт. Над муравьиной дорогой на нитке подвешивали чашечку с сиропом. Нить была перекинута через блок, и длинный конец нити свисал над муравьиной дорогой в другом месте, не у самой чашки. Если нитку тянуть, чашка кренилась и сироп капал, его можно было собирать. Так вот, муравьи клубились вокруг этого снаряда и одни активно тянули за нитку, а другие лопали сироп и тащили еду в муравейник. Ученые аж заходились от радости, как всё это альтруистично и хорошо как муравьишки друг с другом взаимодействуют: ведь одни не получают награды, а только тянут канат, а другие только кушают.

Всё это оказалось ошибкой интерпретации. Потому что у муравьев есть стандартная реакция - если какая дрянь над муравьиной дорогой торчит, надо скусить, чтобы не мешала. Они так дорогу расчищают. А если откуда-то падает сироп, его надо собрать и тащить в муравейник. Так что никакой взаимопомощи - каждый муравей видел стимул и адекватно реагировал. Вместе получалось как бы коллективное поведение.

Однако оно как бы коллективное, но всё же – сложное, разумное и множественное. Простыми средствами достигается сложный результат.

*******
Сказки мирмекологов
У исследователей муравьев, живущих в своем мире – свои сказки. Сказки мирмекологов – это не фантазии. Это то, что наблюдал тот или иной исследователь. Однако это не опубликовано, не описано, не может выступать в качестве научного факта – не подтверждено. Возможно, при проверке выяснится, что объяснения у сказочного наблюдения какое-то иное, не то, что само напрашивается. Так что это не факт, но знать его занятно.

В лесах Перу разные виды муравьев используют одни и те же дороги. Вот идет колонна муравьев-листорезов Atta. Численностью этак в несколько тысяч. Несут листья с дерева в муравейник. А навстречу – колонна муравьев-кочевников Eciton тоже числом тысяч в десять. Листорезы останавливаются и ждут, пока по дороге идут кочевники. Не разбегаясь и не нападая. А по бокам колонны кочевников идут сторожа-охранники, чтобы наблюдать за окружающим, и не подают сигналов тревоги – что особенного, ну стоят листорезы, ждут очереди. Вот разрыв в движении – какие-то кочевники замешкались, разорвалась колонна и освободилась дорога ненадолго. И по ней пошли листорезы с листьями в челюстях, а кочевники отошли в сторонку и пережидают, когда пройдут листорезы. Наблюдал это в Перу А.А. Захаров.



*******
Муравьи всё время обманывают. Вот в 2009 году появилась статья с очередной сенсацией – якобы пустынные муравьи-бегунки спасают попавших в ловушку сородичей. Муравьи не только откапывают своего засыпанного песком товарища и пытаются вытащить его за ноги, но и находят в песке нейлоновую нить, которой он привязан, и перекусывают ее. Муравьи выручают только членов своей семьи. Особи того же вида, но из другого муравейника, вместо этого подвергаются нападению. Муравьи рыли песок вокруг жертвы, оттаскивали крупные частицы грунта на расстояние до 5 мм от нее, тянули жертву за ноги (но никогда не дёргали за хрупкие антенны), кусали нейлоновую нить, которой жертва была привязана.

Это, скорее всего, тоже случай обмана со стороны муравьев. Повторность опытов очень мала – такое наблюдали всего 9 раз. Шевелится муравей в песке – дёрни его. Наткнулся на корешок нитевидный при копании – перекуси. Что муравьи вытаскивали только своих из своего гнезда, а на прочих нападали - просто банальность. Определяется по запаху: чужаков кусай и гони.

Другая Земля

Эволюция животных очень рано разделилась на два крупных ствола и потому у нас как бы два животных царства – независимо развивались позвоночные животные, рыбы-жабы-змеи-куры-собаки, и огромная ветвь беспозвоночных животных, черви-раки-моллюски-насекомые. Итак, шло две (по крайней мере) независимых эволюции, в которых совершенствовались разные планы строения и в результате получились совершенно разные животные. Можно сравнивать – если в разных стволах находится какое-то сходство, то почти наверняка достигается оно разными путями.

С другой стороны, эти две эволюции шли в разных сообществах. Можно представить, что каждая экосистема – как матрёшка, одни системы вставлены в другие, при этом они сравнительно независимы. Когда корова пасётся на лугу, она в очень малой мере взаимодействует со всей кишащей насекомой жизнью у неё под ногами – упрыгивающими кузнечиками, улетающими жуками, разбегающимися муравьями и прочими такими букашками. Сообщество крупных позвоночных животных рассматривает всю биосистему как пастбище, подножный корм. А другая ветвь, всякие насекомые – теснейшим образом сплетены с растительным сообществом – насекомые опыляют растения и паразитируют на них, строят в них свои убежища и истребляют отмёршие части растений. То есть имеется этакая экологическая матрёшка: есть одна система, в основном из блока взаимодействующих насекомых и растений, а внутри у нее в качестве почти паразита существует сообщество крупных позвоночных животных, от наличия или отсутствия которых мало что меняется – растительнонасекомое сообщество как бы вынашивает ребенка-зверя, выкармливает его, мало что получая взамен.

Одна ветвь животных – позвоночные – сделала ставку на условные рефлексы, у этих животных повыше доля обучения в поведении. Конечно, рыбы не слишком сообразительны, но в целом позвоночные выучивают за свою жизнь, что хорошо и что плохо. Другая линия эволюция – которая привела к моллюскам и насекомым – сделала ставку на инстинкты, тут в большей мере имеется сложнейшая программа, которая всячески адаптируется к текущей ситуации. Не о том речь, что муравьи «совсем глупые». Разумеется, муравьи вполне обучаемы. Речь об общей тенденции психики. Насекомые в большей степени устроены как системы детерминированного от рождения поведения, как довольно определённые системы программ… Которые у муравьев и других социальных перепончатокрылых дополнены мощной способностью к обучению. Но на основе такого инстинктивного поведения насекомые добиваются удивительных результатов, и достоинства скорых на научение жирафов каких-нибудь им ни к чему.

Человек - вершина мира позвоночных животных, которые потребляют созданное для них растительным сообществом. Человек создал цивилизацию, в которой из неорганических веществ собираются много превосходящие его по масштабу сооружения, строит дороги, использует другие виды животных для своих целей, он решает сложные интеллектуальные задачи и живёт в человеческом обществе, обучаясь от других особей своего вида разным умениям. Так выглядит вершина одной башни, созданной эволюцией. А там, очень далеко, мы почти не умеем так далеко видеть – на другой вершине, на другой эволюционной башне, - там находятся муравьи. Они тоже умеют из неорганики строить мегасооружения, города, строят дороги, одомашнивают других животных, выпасают свои стада и охраняют их, ведут сельхозработы на одомашненных видах грибов, делают запасы на время сурового сезона, образуют многомилллионные общества со своими взаимоотношениями.

Что это такое? Как это понимать? Это интересно.

Больше всего человек любит говорить о себе и узнавать про себя. Но так уж устроено понимание – понять можно лишь в сравнении, мы понимаем себя, глядя на окружающий мир. Вглядываясь в мир муравьев, человек очень им интересуется, потому что в конце концов он он надеется понять что-то о себе.

И мы платим за то, что нам интересно. Такова простая формула. Вот, недавно гуманитарию, профессору из Кембриджа Александру Эткинду достался беспрецедентно большой грант (1 млн. евро) на изучение советского прошлого (http://www.varsity.co.uk/news/2122): для сравнительного исследования жизни в России, Украине и Польше советских времен. Дали грант не нефтяному химику, а доценту русской литературы на кафедре славянских наук. Потому что людям интересно, что такое советский строй, какой след остался в истории от той жизни и как такое могло с людьми приключиться. Платят не за будущую прибыль, а за текущий интерес.

Так вот, муравьи людям страшно интересны. Они делают многое из того, что, как нам кажется, умеем только мы – но делают совершенно иначе. Строят высотные здания, занимаются скотоводством, ведут войны и захватывают рабов, объединены в бригады, индивидуально друг друга узнают… Но всё это так странно перевёрнуто, что по сравнению с муравьями даже хлопок одной ладонью окажется тривиальной пощёчиной.

//продолжение воспоследует//