Антиподы2
Большие батальоны
Нет, нету у муравьев цивилизации. Хотя метафоры можно наговорить красивые. Мало что муравейник = "государство", полис. У них есть колонии из многих гнезд, есть федерации - десятки и сотни муравейников имеют общий паспортный контроль, общую систему обменов, общие дороги и проч. Но все эти слова - в кавычках. Паспортный контроль – общий для всей системы гнёзд запах, чужого сторожа грызут, своих пропускают. Если сельцо… гнездо на отшибе, со своими давно не общалось – могут возникнуть проблемы. Так и отделиться можно. Ну, дороги – они и у муравьев дороги. А обмены между гнёздами идут в универсальной валюте – внутригнездовыми рабочими, личинками, куколками и самками, то есть - населением. Один из важнейших показателей состояния семьи – численность. Так что передача части населения в другую семью в удобной для транспортировки форме – самое милое дело.


Численность очень сильно сказывается на жизни семьи. Обычные наши осы, Paravespula, которые хоть и под Москвой летают - семьями живут особей по 100-200. В более мягком климате – на Тасмании - нашли гнездо. Численность – более миллиона ос. Это такое гнездище… Из бумаги, всё как положено – но: миллион! А если б шершни? Это же совсем иное дело получается.


Например, известно, что если плотность муравьев в наших умеренных лесах возрастает – снижается численность клещей. Оказывается, всякие грызуны, мышки, не выдерживают, если муравьев уж очень много – и у ходят из таких мест. Не живется малышам в норке, когда формик вокруг много. Самим беспокойно, детки того… Уходят мышки с таких участков. Клещам нечем питаться и их тоже становится меньше. То есть плотность муравьев в лесу сильно влияет на то, какие животные в этом лесу будут жить.

Если условия очень уж благопритяные, общественные насекомые могут сильно увеличивать численность. Встречаются гнезда муравьев-формик до 3 м в высоту, в них живут миллионы особей. А на демографии, как известно, многое можно построить. Такой себе довольно всех решающий фактор.

Стена вокруг фаэтонов
Мирмекологи ставят очень интересные опыты, которые позволяют понять: что же является решающим для поражающих воображение сложных форм поведения муравьев. Например, в одной серии опытов замечательного специалиста по экологии муравьёв А.А. Захарова муравейник живущих в пустыне муравьёв-фаэтонов был окружен стеной. Это вид с индивидуальным типом фуражировки, муравьи идут на охоту по одному. Но стена вызывала увеличение плотности. Фаэтоны выходили из гнезда и толклись между кормушками на небольшом участке. И при росте плотности вовне муравейника начинают происходить взаимодействия того типа, что обычно бывают только внутри. Внутригнездовые формы поведения «вышли наружу». И в результате выстраиваются формы внегнездового поведения, которые не свойственны этому виду, вплоть до групповой фуражировки. Увеличение плотности муравьев вне гнезда привело к качественной смене типа фуражировки, изменению взаимодействий охотников.




Становление социальности через перенаправление конкуренции
Замечательные истории можно отыскать у мирмекологов, исследующих возникновение социальности у муравьев. Чтобы поймать следы этого становления, надо смотреть не на продвинутые формы размножения, не на почкование муравейников. Там уже не разберёшь. Самка с доброй долей старой семьи основывает новое гнездо: социальность почкуется, копируется, а не возникает заново. А вот «половые» формы возникновения социальности, когда оплодотворённая самка после брачного полета в одиночку основывает гнездо – самое то. Здесь идёт переход от одиночного насекомого к согласованной работе группы.

Конечно, и тут не без искажений – уже наработаны социальные инстинкты, вид уже произошёл, устоялся, он успешен, но многое всё же удается подглядеть. Искажение в том, что если б это были одиночные насекомые одного вида, могла бы возникнуть конкуренция за первичные ресурсы – за пищу, например. Но это уже социальные насекомые, в них зашиты социальные инстинкты ухода за расплодом.

Самка откладывает яйца, ухаживает за ними, и вот появляются первые рабочие – один, другой, пятый… Критическая стадия развития молодого муравейника – 8-10 рабочих. Их первейшая задача – заботиться о расплоде, и они начинают конкурировать за расплод. Серьезнейшие выяснения отношений между няньками, выстраивание жёсткой иерархии – кому решать, как расположить яйца, кому их первому облизывать и т.д. Конкуренция жёсткая, значит, будет высокая эффективность? Казалось бы, всё хорошо – рабочие ухаживают за яйцами. Расти молодой семье и крепнуть. Но эта стадия как раз и очень опасна – муравьи могут в процессе конкуренции зашибить друг друга, так что яйцам достанется меньше заботы, чем полагается, и это ещё цветочки. Силы конкуренции столь велики, что рабочие начинают конкурировать с самкой – за право заботиться о расплоде. Иногда при этом самка может пострадать.


Конкуренция приводит муравейник к дезорганизации, ломает социальность. При возникновении социальности множественность индивидов, живущих вместе, приводит к этому конфликту, поскольку конкуренция есть нормальная реакция независимых индивидов на нахождение в группе. Как же муравья выбираются из этого положения? У них включаются новые инстинкты, давящие конкуренцию? Возникает «табу» на конкуренцию с самкой?

Оказывается, нет. Просто на этой стадии – 8-10 рабочих – они начинают выходить из гнезда во внешний мир, начинают охотиться, искать пищу. Происходит первое, пока еще чисто функциональное разделение на внутригнездовых и внегнездовых рабочих. Это помогает очень простым образом. С выходом наружу возникают новые социальные функции – охотятся-то они на всю семью, муравей не поодиночке ест. Силы социальности у муравьев не в пример сильнее, чем у людей.

Так вот, охотники выходят из гнезда найти еду, чтобы потом её совместно переварить. И за эти новые социальные функции тоже начинается конкуренция. В этой конкуренции выясняется, кому выходить наружу, а кому век в няньках сидеть, кому из вышедших наружу куда ходить, кому за собой вести, а кому следовать. Самка в этих конкурентных играх участия не принимает – её дело яйца нести. И довольно скоро проблема решается – активные ребята становятся внегнездовыми рабочими, вовсю работают на благо семьи, а в гнезде самка остается самой значимой особью, царицей, на которую уже никто не покушается.


Получается, что конкуренция разлагает социальность; эту конкуренцию уничтожить не удается – семье же хуже будет, если рабочие не будут рваться исполнить свой долг. Решение – в нахождении «новой игры», в появлении нового пространства для конкуренции, где она уже не мешает основным функциям – существованию семьи муравьев как таковой.

Так это делают муравьи. Инстинктивный уровень решения проблем. Другая ветвь эволюции живого мира, к нам не имеющая никакого отношения.