Никлас Луман «Реальность массмедиа»
Основные темы: кодирование, специфичное для этого института в виде различения информации и не-информации; программирование, определяющее местонахождение границы с внешним миром и реакции на него; функциональный подход – указание на действия массмедиа в обществе.

Хороший ход: автор сразу отказывается говорить об искажении реальности в сообщениях медиа – поскольку мы не можем определить, что есть реальность. Он делает обходной маневр и с помощью метафоры кодирования все-таки описывает действия медиа, хотя ясности и не достигает.

Сторонник системного подхода, Луман сразу же отказывается от штампов «медиа влияют на потребителей, искажая реальность» и утверждает, что именно система медиа определяет свои границы – где и как они проходят. Отсюда: мнение о искажающем действии медиа есть создание самих медиа, это входит в игру». То есть непрерывно воспроизводимое опасение о том, что медиа манипулируют потребителем – есть обязательный ход в большой игре, которую ведут медиа. Причина? Необходимость самовыделения системы медиа, отличения информации от не-информации.

Иначе говоря, Луман видит дефекты субъект-объектной схемы (множественность субъектов) и пытается определить реальность, с которой имеет дело, иначе – через память системы. Утверждает при этом, что реальность системы и ее памяти не соотносится ни с одним субъектом, Я. Мне ответ убедительным не показался.

Лумана говорит о познании системой внешнего мира. Далее – ввиду сложности внешнего мира система испытывает недостаток «необходимого разнообразия» (Эшби), в результате задача когнитивного познания мира всегда неразрешима. И потом идут еще навороты.

Ошибка здесь в том, что Луман протаскивает какой-то «настоящий» внешний мир, с которым имеет дело система, о котором он откуда-то знает, что он сложен и сложнее системы. Но внешний мир – это Umwelt, это мир, в котором система живет, и из определения системы следует, что внешний мир проще системы. Когнитивной недостаточности не возникает в этом смысле никогда. То, что внешний мир сложнее системы, можно увидеть, только будучи иной, более сложной системой: мир амебы прост и гораздо проще самой амебы.

Роль медиа в обществе многоразлична, одна из основных функций – поддержание устойчивости социальной реальности через создание образа неизменности. Медиа, помимо выделенных «новостей», сообщают зрителю и о том, что является не-новостью и в этом смысле – стабильной средой социума. Они сообщают то, что знают все и поэтому не требуется это пересказывать, создают устойчивость. Говоря языком Лумана, медиа непрерывно «раздражают» общество и тем поддерживают его в актуальном состоянии. Например, скандалы раздражают моральное чувство и тем самым обновляют систему различения «хорошо/плохо».

Ближе к концу книги Луман переходит к общим вопросам построения социологической теории. Заметным элементом такой теории у него выступают схемы – правила построения действий, основа памяти и научения. Делается это введение понятия вполне некритично: нет обсуждения, что еще может выполнять такие функции, почему – схемы.

Следом идут понятия скрипта (стереотипа, последовательности действий) и фрейма. Видимо, Луману так понятнее. То, как Луман пользуется этими понятиями – схемы и скрипта – при описании мышления, меня неприятно удивило. Описание мышления и способ самого действия-мышления тесно связаны, если считается, что мышление удобно описывать схемой, то это говорит, что само мышление схематично.

Луман считает, что такое мышление пришло на смену представлениям об объективной истине. Устарели представления о субъекте и объекте, истине и лжи, морали и зле, подлинном и неподлинном, теории и мире. Основой такого мнения является непознаваемость. Мы никогда не узнаем, что есть ложь или истина, что было «случайно», а что – намеренная манипуляция, что – заговор, а что – естественный процесс. А раз не узнаем, строить понятия надо иначе, не на базе представлений об истине.

Массмедиа представляют собой, по Луману, индивидуальную аутопойетическую систему, которая мыслит «так». Отдельный человек тоже мыслит схемами (они «помогают структурировать память»), и при этом «всё еще сохраняет свободу вовлечения и отклонения». Счастливый отдельный человек.

К моему изумлению, мне книга не понравилась. Луман – знаменитейший социолог современности, два – глубокомысленный немец, три – сторонник системного подхода. Я думал, что буду в восторге от этой книги. Сформулировать причины ненравления сложно… Думаю, дело в том, что автор не имеет слов.

У Лумана есть слова «философские» – реальность, кодирование, программа, индивидуация, персонификация; есть названия реалий – новость, сюжет, развлечение. Из них он строит процессуальные системы. То есть описывает процессы, которые происходят с «вещами» (новостями и т.д.), а в виде глаголов использует «философемы» - программируют, кодируют и т.д. Мне бы казалось правильнее наработать терминологию, чтобы не болтаться в мире очень общих и неспецифических слов – но, видимо, термов нет.

Я бы считал правильным морфологический подход – описание структур, а не процессов. В данном случае ничто не препятствует, а было бы понятнее. Но если уж автор решил работать с процессами, то и излагать стоило в этом ключе. А так – в книге разнобой, главы выделены по «реалиям» - реклама, новости, развлечения и т.д., а говорится языком процессуальности. Поэтому в каждой главе Луман повторяет, по сути, одно и то же разными словами. В каждой ему не хватает глубины и поэтому он не может прояснить значение своих слов. Короче, возникают недоговоренные процессы и недоописанные морфологии. Неудача – так мне кажется.

Слишком много философии, чтобы быть наукой. Слишком много медиа, чтобы быть философией. Слишком схематично, чтобы имело место мышление.