Ну а вдруг и в самом деле…
Иван Киреевский («Обозрение современного состояния литературы») сказал так, что: вот есть европейский индивидуализм. А ему у нас противостоит соборность. (Говоря так, он уже обозначил, что это есть лишь воспоминание о том, чего нет). И Иван сказал, что ответом на произведения западного индивидуализма, на толстенные тома того или другого западного (по преимуществу немецкого) философа у нас – толстый журнал. Он назвал толстый журнал оригинально-русским ответом на индивидуализм западной философии. Философский монолог пишет один, будь он хоть Кант, а толстый журнал под обложкой собирает многих, целую жизнь, синтез и соборность. Кант единолично правит в своем тексте, а у нас среди многоголосия фонит критик, указуя, уча и направляя, но не являясь, меж тем, автором всего.

Давно это было. Появился тогда в России толстый журнал. Вот в этой своей особенной функции и форме. Сейчас наш герой (толстый журнал) помирает. И быть бы Ивану правым, но – не знаю… А что, нету в Греции и на прочем грекоподобном своей наполненностью Западе толстых журналов? Соборных таких…