«Рынки власти», 2000
В конце 70-х годов, когда я был даже смешнее, чем сейчас, мы с приятелем придумали теорию административного рынка. Что разные советские и партийные учреждения торгуют своими разрешениями и визами в соответствии со своим статусом. Ну и так далее… Недавно прочел книгу Кордонского «Рынки власти». Оно самое. Только он вначале говорит о некоем типе психоанализа, который необходим, чтобы уяснить центральный пункт его теории: что в советском обществе все – воры.

До этого я тогда не додумался. Мне мешало противоречие… Логика Кордонского такая: все – потому что одни просто воры, а другие получают свою пайку от государства, которое ворует централизованно. При этом он же говорит о том, что разделять вопросы власти и собственности (политики и экономики) для советского общества нельзя даже в теории – там нет чистых форм такого рода. Но если нет собственности в принятом сейчас смысле, понятие воров, получающих у государства свою краденую зарплату, неозначено. Думаю, тут нужно специальный кундштюк делать: принять, что собственность бывает «на самом деле», и потом, задним числом, внести это понимание туда, где ее нет. Без психоанализа тут, действительно, никуда.

Врать не буду, веерных матриц и предметного наполнения концепции я тогда не придумал. Кишка тонка.

Из всех групп населения автор наиболее подробно описывает интеллигенцию. Собственно, почти только ее он и описывает. И, как мне показалось, - очень интересно.

«Самое себя интеллигенция определяет по общему кругу чтения журналов и книг, смотрению фильмов и спектаклей и участию в творческой самодеятельности, а также по обостреному интересу к истории государства и ее интерпретации в искусстве…. Интеллигентность можно определить как особое социальное пространство в социально однородных государствах, сформированное активностью образованных людей в области художественной и квазихудожественной интерпретации истории государства и роли в ней власти, народа и самой интеллигенции»

«Отношения между читателем (зрителем), писателем (автором) и критиком составляют содержание интеллигентской жизни. Эти отношения… составляют внутреннюю структуру интеллигентности, и только заключенных в эту систему людей можно считать интеллигентными.»

Дальше говорится о торге на интеллигентском административном рынке. Ну, в общем, по Бурдье. «Авторы, имеющие почетные звания и должности, претендуют на монопольное положение в курируемой ими области…» Думаю, когда автор это придумал, он Бурдье не читал. Так что – конгениально.

Потом несколько страниц описания… Ну, например: «Интеллигентская интерпретация истории персонифицирована в искусственных образах (архетипах), реализованных на сцене или в текстах и замещающих «неинтеллигентскую» реальность, вытесняющих ее в пограничные и нерефлексируемые области…» «Введение профанной (неинтеллигентной) жизни в «театральный» контекст составляет историческую задачу интеллигенции и смысл ее существования. Интеллигенция не существует вне историзованного искусства и искусственной истории, которые ею и создаются».

Есть о 90-х годах: «Товар «интеллигентность» перестает пользоваться спросом, как только на рынке появляются настоящие товары и настоящие деньги…»

В общем, очень умная и интеллигентная книга. Обнадеживает, что – если верить определениям, данным автором, - интеллигенция – это тяжелый сон нашего прошлого. Нет сейчас тех книг, толстых журналов и той художественной самодеятельности, которыми определялась интеллигентность. Правда, можно еще отыскать остатки интереса к истории, но это уже другими корнями питается… Ну, или пережиток… В общем, кончилось всё хорошо. Появились эти… настоящие товары и настоящие деньги. Главное, настоящие люди появились. Ведь так?