Траурница Nymphalis antiopa
Бабочка относится к семейству крупных дневных бабочек Nymphalidae, которых в России насчитывается около 80 видов. Их легко отличить по укороченным и лишенным коготков передним лапкам и крыльям с неутолщенными жилками. Своими коротенькими передними лапками бабочки чистят усики.






К этому семейству относятся многие наши обычные и очень красивые бабочки - шашечницы и перламутровки, великолепный адмирал с киноварно-красной полосой на черных крыльях. А большая переливница Apatura iris демонстрирует, как и тропические морфиды, пример оптической окраски - крылья ее переливаются от черного до ярко-фиолетового.















Кроме обычных и привычных бабочек, среди нимфалид есть и не столь известные, но даже более красивые













Питаются нимфалиды, как и большинство высших булавоусых бабочек, нектаром цветов. При этом нимфалиды исходно предпочитают желтые окраски, и на соответственно окрашенные цветы в первую очередь и летят. Но если голодно, бабочки возвращаются к способу питания предков, которые потребляли разлагающееся органическое вещество (детрит): парусники и белянки, «живые цветы», «летающие драгоценности», садятся на трупы, навоз, грязные лужи и потребляют через свои нежные хоботки «детрит в жидком виде».

Дневной павлиний глаз Inachis io, как и многие другие бабочки, защищаются, пугая хищника внезапно возникающим рисунком. Задние крылья павлиньего глаза несут глазчатый яркий рисунок – например, испуганная близостью хищника бабочка затаивается, сливается с фоном, но если хищник ее все же обнаружит, она внезапно раздвигает передние крылья и «из ничего» на хищника смотрят огромные яркие глаза. Хищника это может заставить смутиться, отпрянуть - и у бабочки появляется шанс улететь невредимой. А некоторые виды еще и шипят, демонстрируя «глаза» - чтобы стало совсем страшно. Есть и иная выгода, кроме испуга хищника: пернатые норовят клюнуть в «глаза», и бабочка улетает, отделавшись слегка поврежденным крылом.







Окраска бабочки зависит от температуры развития куколки. Когда холодно, получаются бабочки особенно темные, тот же эффект при очень высоких температурах - выше 37оС. А при нормальных для развития температурах получаются бабочки всем известной расцветки. Благодаря такой связи с температурой один и тот же вид бабочек в разных климатических условиях окрашен по-разному. Подобным образом отличаются друг от друга и сезонные расы. Например, у пестрокрыльницы Araschnia levana весеннее поколение рыжее с черным рисунком, а летние бабочки буро-черные с белыми пятнами и перевязью.

Araschnia levana




Нимфалиды способны не только издавать звуки, но и слышать их. Органы слуха - типичные для насекомых тимпанальные мембраны - находятся у них в крыльях. Причем у бабочки Heliconius erato - в основании задних крыльев, а у Ageronia feronia - в основании передних. Значит, даже в пределах одного семейства слуховые органы возникали у разных видов независимо. Такой довольно сложный орган – ухо – насекомые создают играючи, по мере надобности, в мельчайших эволюционных линиях.

Heliconius erato


Траурниц часто можно видеть на дорогах, где они сидят, расправив бархатно-коричныевые крылья со строгой белой каймой. Они греются, подставляя крылья солнцу. Другая наша обычная нимфалида, крапивница Aglais urticae, чтобы полететь, должна согреться до 35оС. Для «набора» этой температуры бабочки греются на солнце.



Гусеницы траурницы большие, черные с рядами тусклых оранжевых пятен, покрыты шипами (как и у многих нимфалид). Питаются гусеницы на березе, объедая листья, причем живут группами. Из яичек, отложенных самкой, выводятся маленькие гусенички, и не расползаются далеко друг от друга, находясь рядом в кроне березы. Возможно, это помогает им в защите от хищников.







Очень многие беззащитные создания, собравшись в группу, становятся непривлекательны для хищника. Акулы стараются разбить косяк мелких рыбок грозными выпадами - и тогда пожирают отбившихся от стаи рыбешек. Есть и другие примеры подобного рода: группами держатся многие клопы, жуки. Птицы весьма охотно поедают одиноких гусениц траурниц, а вот наткнувшись на копошащуюся массу шипастых черных гусениц, не решаются напасть. Паразитам, напротив, при таком образе жизни раздолье - жертвы, как грибы, держатся вместе, только успевай заражать.

До поры до времени гусеницы едят листья, не помышляя о путешествиях. Затем они получают «изнутри» разъвшегося тела сигнал - и теперь стремятся разойтись как можно дальше друг от друга. Одна за другой гусеницы спускаются с березы и ползут куда глаза глядят - в случайно выбранном направлении. Расползаются с огромной скоростью - метр в минуту. Для гусениц это просто курьерская скорость. Главное для них сейчас - уйти подальше от родной березки и всех других гусениц. Однако путешествовать без компаса трудно - сами по себе гусеницы блуждают зигзагами и кругами, не в силах значительно отдалиться от кормового дерева. Компасом им служит солнце и поляризованный свет голубого неба, который они, как большинство насекомых, различают, а мы вовсе не видим. Ориентируясь на небесный компас, гусеницы выдерживают определенный угол между направлением движения и поляризованным светом (направлением на солнце), и потому могут двигаться почти по прямой, с максимальной скоростью удаляясь от места выплода. Только в пасмурную погоду, когда небо совершенно затянуто тучами, они не могут ориентироваться.

Через несколько часов неустанного движения гусеницы, отойдя на несколько сотен метров, полагают, что сделали для расселения вида все, что могли. Тут их поведение опять резко меняется. Если раньше они проползали мимо многих других березок - прочь, прочь, подальше от этой земли, - то теперь их вдруг неодолимо привлекает любое деревце, любой высокий предмет. Так что каждая гусеница из бывшей дружной семейки через день-два после окончания периода питания забирается на собственное деревце. Там они прядут на нижней поверхности горизонтальных ветвей небольшой коврик из паутины, прикрепленный к коре ветки. Затем цепляются за коврик задними ногами и повисают вниз головой. Это значит, что для гусениц наступило время окукливания.

Под кожицей гусеницы образуются плотные покровы куколки, личиночная шкурка лопается... Но вспомним, ведь гусеница (или куколка - как пожелаете) висит вниз головой, цепляясь за ветку личиночными ногами! Той самой старой шкуркой, которую она готовится сбросить! Значит, наступило время акробатических упражнений. Куколка цепляется за внутреннюю поверхность личиночной шкурки острыми шипами на брюшке. Самый кончик брюшка куколки остается свободным, и она высовывает его наружу и шарит из стороны в сторону, пока не коснется паутинного коврика.

Обретя паутинку, куколка торопливо круговыми движениями запутывает усеянный крохотными шипиками кончик брюшка в паутине. Теперь можно спокойно сбрасывать шкурку гусеницы - куколка уже и сама закреплена на ветке, по-прежнему вниз головой. Цвет ее совсем не такой контрастный, как у гусеницы. Черная шипастая гусеница должна была отпугивать врагов, а куколка, одиноко притулившаяся под веточкой, хочет оставаться незаметной: она зеленовато-бурая. При этом куколка «помнит», что видели глаза гусеницы перед окукливанием - и окраска куколки более или менее гармонирует с фоном. Она может быть светлой, почти песочной, коричневатой, зеленоватой. Недели через три из куколки появляется бабочка, которая будет зимовать.





Многие гусеницы и куколки погибают, съеденные паразитами. Это ежемухи, некоторые наездники, а также патогенные простейшие, бактерии, вирусы, грибы... И все же оставшихся хватает, чтобы из них вывелись новые траурницы.