(Научка. Жужжим)

Про славянские долготы и судьбу носовых в польском.

(Общий ответ на вот этот субтред из топика про польско-литовский огонек.)

Я, по своей привычке, все-таки немного пожужжу (если fbmk@lj не будет против). Просто вопрос затронут достаточно интересный. Впредь же постараюсь вести себя в жж комильфо, на научные темы не жужжать (т.е. не профанировать высокую науку, являющуюся прерогативой исключительно авторов журнала "Вопросы языкознания" и под.) и постить только на тему lytdybr'а.
А пока пожужжу, причем: (a) неприлично длинно, (b) неприлично серьезно.


Посмотрел сегодня Ананьеву (правда, первое издание) и Бодуэна де Куртене "О старо-польском языке до XIV в.".

1. В древнейшем памятнике (Гнезненская булла 1136 г. [датировка по Ананьевой]) различает en, em ~ an, am (Ан.: 44, 121). Ананьева про распределение носовых в этом памятнике: "<носовые> славянского или нового происхождения -- этот вопрос мы оставляем открытым". По-видимому, из этого следует, что распределение НЕ праславянское (иначе даже Ананьева бы это заметила), но и не вполне совпадает с совр. лит. языком (где часть парадигм и словообразовательных гнезд подверглись выравниваниям).

Бодуэн, исследуя в частности древнейшие грамоты (XII-XIII вв.), к-рые графически различают носовые, говорит следующее. Часть диалектов показывают праславянское распределение носовых (граф. en/in/em/im vs. an/on/un/am). Часть же диалектов уже показывает смешение.

На всякий случай, хотя это и так ясно: необходимо иметь в виду, что памятники, НЕ различающие носовые (обозначающие их одним знаком), НЕ свидетельствуют о том, что в живом языке носовые не различались. В орфогр. системах этих же памятников очень плохо различались фрикативные и аффрикаты, но это, конечно же, не значит, что они фонетически совпадали.


2. Теперь про "долготу" (ответ главным образом edricson@lj'у и отчасти fbmk@lj). Вопрос о долготе в слав. языках, конечно, весьма запутанный. Что есть, то есть.

2.1. Праславянскую вокал. систему фонологически надо описывать как два треугольника, противопоставленных долготой. Т.е. в противопоставлениях, к-рые традиционно считаются тембровыми, на самом деле больший вес имеет квантитативная хар-ка.
Треугольники дефектны в разных частях.

Краткие:
i(=ь) u(=ъ)
e o

Долгие:
i u
ě
a

К долгим примыкают два носовых:
en on,

и дифтонг ui(=ы).

По долготе образуются следующие парные оппозиции:
ь ~ i
ъ ~ u
e ~ ě
o ~ a

Вся эта система видна по современной акцентной реконструкции и по анализу заимствований между славянским и другими языками.

2.2. Хорошо известно, что ни один слав. язык к нашему времени эту систему квантитативного противопоставления не сохранил, так или иначе все оппозиции стали тембровыми.

Однако же процесс перестройки шел в разных слав. диалектах в разное время.
Оставим пока южнославянский ареал. Заметим только, что глаголица и кириллица НЕ свидетельствуют в пользу того, что в тех диалектах IX~X веков главный вес в наших оппозициях уже был перенесен с долготы на тембр (не буду дальше про это пижужжать).


3. Рассмотрим восточнослав. ареал. Тут исконные долготные противопоставления сохранялись очень долго и, думаю, вполне захватывают часть периода, зафиксированного рукописями (XII в. и моложе) [по крайней мере, это касается многих диалектов, даже если огрублять ситуацию].
Ср. какое-нибудь чисто русское (скудные и двусмысленные укр. данные не будем трогать) лошадь, заимствованное из тюркской формы с кратким /a/.
Также, к слову, вост.-слав. диалекты очень долго сохраняли дифтонг /ui/ (=ы). Ср. лит. muĩlas < белорус. мыло.

Теперь про вост.-слав. фонему /ô/ ("о закрытое"), возникающую в определенных сегментных или акцентных контекстах (напр., как в укр., в новых закрытых слогах). И возвращаясь к фразе edricson@lj'а: "[o] и новое [u] очень похожи на укр. o/i, где, кажется все согласны на компенсаторное удлинение с последующей дифтонгизацией".

Так вот. Образовалась новая фонема /ô/ с основным аллофоном [ô] (отсюда в частности укр. /u/>/ü/>/i/). Она попала в долгий треугольник, а не в краткий. Да, можно говорить о долготе /ô/, но только в том же смысле, что мы будем говорить о долготе /a/ (в противоположность краткости /o/) или о долготе /i/ (в противоположность краткости /ь/) и т.д.

Подытоживая. В вост.-слав. мы видим сохранение старых долготных противопоставлений. Новая же долгота (/ô/ как результат падения редуцированных и/или акцентных характеристик) встроилась/вписалась в эту систему.


4. Теперь возвращаясь к зап.-слав. ареалу и судьбе праслав. долгот.
Зап.-слав. показывает значительную диалектную дробность, восходящую еще к дописьменной эпохе. Поэтому делать какие-либо обобщения было бы неправильно.
Есть часть диалектов, где праслав. долготы были утрачены достаточно рано, т.е. раньше утраты праслав. акцентных противопоставлений.
Долготные оппозиции перестроились в тембровые (т.е. в традиционную для славистики систему гласных). А затем при утрате старых акцентных контекстов стали образовываться новые долготы, т.е. треугольник гласных опять раздвоился по квантитативному признаку.
Такова, например, значительная часть чешских диалектов.

Какова ситуация с интересующим нас польским языком, мне не очень ясно.
Не знаю, какова хронология таких событий:
1) перестройка старых долготных противопоставлений в тембровые;
2) просодический эффект, связанных с падением редуцированных и исконных акцентных противопоставлений;
3) совпадение двух исконных носовых в одном звуке.

Думаю, что для разных диалектов хронология разная. Весьма вероятно, что то, что сказал shaoulski@lj ("в ХІІІ—ХV носовые уже не различались по качеству, а во второй половине ХV стали снова различаться") -- верно для ряда диалектов (но не верно для всех польских диалектов).

Отмечу только две вещи (просто информация для размышления):
1) Где-то с XIV в. [так я понял Ананьеву и Бодуэна] в рукописях начинают появляться удвоенные гласные, причем это касается не только носовых: plood, graad, saad, cziist etc. (Ан.: 122ff.).
2) Пп. (2) [просодический эффект] и (3) [совпадение носовых] в принципе могли происходить и одномоментно. Т.е. одновременно два старых носовых стали перестраиваться в новую бинарную оппозицию.

В целом, я думаю, польский вопрос исследован плохо. В первую очередь нет росписей рукописей.