из свежего
О природе власти


Прошедший январь дал нам первый за долгое время серьезный пример недовольства широких масс, направленного против власти. Наблюдая параллельно с этим последствия “оранжевой” революции в Киеве, аналитики и комментаторы всех мастей живо принялись обсуждать возможность смены власти в России по украинскому сценарию. Однако, для того, чтобы рассуждать о смене власти неплохо узнать побольше как о глубинной природе власти вообще, так и о природе современной российской власти в частности.
Несмотря на то, что официально в нашей стране “как бы демократия”, любой спрошенный на улице человек честно заявит, что никакой демократии нет и “все решают наверху, а на нас всем плевать”. Причем в случае нищего пролетария такой ответ понятен, а вот в случае “представителя среднего класса” по меньшей мере странен. И, тем не менее, ответ именно таков для обеих категорий. Лозунг “Какая демократия?! Все решают деньги!” произносится с одинаковой интонацией и нищим, и вполне зажиточным человеком, которому не доплачивают за прославление демократических свобод.
Да, конечно, капитал выбирает власть. Но стоит ли так сужать понятие капитал, ограничивая число выбирающих власть всего лишь группой олигархов? Стоит ли сужать круг рассматриваемых методов управления? Стоит ли сужать “круг людей, ответственных за страну”?

По логике вещей, если капитал выбирает власть, то власть в стране разделена между теми, у кого существует возможность распоряжаться капиталом, у кого есть экономический выбор - где работать и на что тратить заработанное. Естественно, дворник или пенсионер, не имеющие альтернатив в плане получения и траты денег, de facto власть не выбирают. Экономического выбора у них минимум, и даже если все дворники и пенсионеры “проголосуют за Зюганова”, и коммунист станет президентом, через год мы обнаружим его программу такой же либеральной, как у Ельцина или Путина. Собственно, в лице Путина мы как раз имеем подобный случай. На словах – то, за что голосует народ, на деле - воля “экономически активной части населения”.
Главным, основополагающим принципом политики является не управление голосами в канун выборов при помощи политического крыла СМИ, а постоянное управление экономическим поведением масс. К примеру, в области СМИ куда важнее контролировать телеканал или газету четыре года обычной межвыборной жизни, чем захватить их на пару недель перед выборами. Предоставление кандидатам бесплатного эфирного времени наглядно это доказывает. Ни один даже самый “пробивной” кандидат за пять минут и даже за полчаса своего выступления перед выборами не осилит выпущенные в эфир за год мегатонны рекламных роликов, музыкальных клипов и телесериалов.
Каким бы кощунственным не показалось это утверждение, но то, что все избиратели страны в одно из воскресений опускают бюллетени в урны для голосования, никак не влияет на ситуацию в стране. Это всего лишь волеизъявление. А вот с понедельника начинается проведение этой воли в жизнь. И если поведение, в частности экономическое поведение человека, в понедельник не будет серьезно отличаться от пятничного, то его волеизъявление так и останется волеизъявлением. Задумаемся: что больше влияет на наше поведение, пять минут предвыборного выступления кандидата, или остальные четыре года телеэфира?
Блестящим примером того, что всенародные голосования сами по себе ничего не решают, является голосование, проведенное в марте 1991-го года по вопросу о сохранении Союза.(http://politics.pravda.ru/politics/2004/1/1/1/16341_REFERENDUM.html) 76,4% населения проголосовали за сохранение Союза, однако не прошло и года, как были подписаны “Беловежские соглашения”, и СССР прекратил свое существование. Одно дело – желание, другое дело – поведение. Экономические реалии поражения в Холодной войне и порожденный ими местечковый национализм разорвали страну на части. 76,4% избирателей, вставших на защиту единства страны с оружием в руках могли бы повернуть события вспять, но 76,4% просто проголосовали “за сохранение” и сели смотреть, что будет дальше. (http://www.chrab.chel.su/archive/16-10-02/4/A181733.DOC.html)
Более свежий пример – выборы на Украине. Результаты первого голосования были признаны недействительными под давлением “экономически активного населения”, которое могло выйти на площадь и закатить истерику. Волеизъявление тех, кто не мог сбежать из шахты на митинг в Киеве, никого не интересовало.
И российские политтехнологи могли сколько угодно возиться на Украине в мелких тактических моментах, возводя их в степень стратегии – “Как нам обогнать Ющенко по процентам на выборах?”, но чего они могли этим добиться? В день выборов они номинально победили в том соревновании, в котором могли участвовать, и посадили на требуемое место в системе власти Януковича. Но на следующий день эта система власти рухнула, и на ее месте возникла другая система, борьба в которой была гениям пиара уже не по силам, а их патронам – не по карману.
Политтехнологи в России занимались и занимаются не сменой власти, ее происхождения, ее корней и форм, а сменой людей у власти, “пиаром”. Они действительно не более чем технологи. Получив на руки механизм российского безволия и безвластия, они научились извлекать из него деньги, формируя необходимое тому или иному кандидату нужное волеизъявление. Формальность, необходимая конкретному человеку или группе людей, чтобы занять какой-то пост или группу постов в системе власти, не меняя ничего в самой системе. Формировать политическую волю политтехнологи не могут, это уже не технология, это - наука. Мнение, которое призваны создавать технологи - это одно, действия, которые определяют ситуацию в стране - совсем другое.
Украина – пример того, как идея, пусть и бесперспективная, но прочно укоренившаяся в головах людей, имеющих хотя бы некоторую свободу поведения, и влияющая на их поведение, может побороть любой, даже самый хитроумный “пиар”. Идея, а не просто “мнение”. Политтехнолог может использовать какую-то идею, но сформировать свою – нет, это не его работа. Даже внутри России сформировать и донести до масс четкую идею, способную противостоять стратегическому наступлению евролиберализма, обласканные нынешней властью политтехнологи не смогли. После этого на Украину их можно было даже не посылать - страна, имеющая жесточайший дефицит идей и идеологов, не сможет отстаивать свои интересы за рубежом при помощи политтехнологов. Забивание больших гвоздей маленькими микроскопами – это увлекательный и зрелищный процесс, но очень затратный и малопродуктивный.
Возвращаясь к России, приведем обратный пример, пример полного совпадения воскресного волеизъявления и понедельничной воли. Если спросить либерала, считает ли он выборы президента прошлой весной адекватным волеизъявлением народа, он скривится: “Фи! Какое это волеизъявление!?” Между тем, если пропустить либеральные стоны на тему задушенных свобод, именно выборы 2004 были самым адекватным волеизъявлением - народ изъявил ту волю, которую потом взялся исполнять. Народ сказал “Нехай сидит дальше” и разошелся по пока еще теплым углам. Экономически активное население, то самое, у которого есть “экономический выбор”, если и отдало в воскресенье сколько-то чисто номинальных процентов голосов другим экономическим программам, то в понедельник в полном составе отправилось выполнять прежнюю. То, что власть не мешала выполнять эту программу, кратко характеризуемую как “Обогащайтесь!”, долгое время обеспечивало ей высокий рейтинг и высокий процент голосов на выборах, однако кривая “доверия к власти” последних месяцев показала, насколько ненадежная вещь этот самый “рейтинг”.
Парадоксально, но сегодняшняя власть, проводя, по сути, очень и очень либеральный курс за последнее время умудрилась заработать себе тоталитарный имидж и оказаться на грани свержения под еще более либеральными лозунгами, чем те, которые несет в массы сама. В чем причина? Видимо, дальнейшее исполнение экономически активным населением программы “Обогащайтесь!” угрожает сохранению самой власти.
“Назначаемые губернаторы” и все остальные “меры по усилению вертикали власти” – это всего лишь защитная реакция власти на приближение момента, когда достигнет пика противоречие воли экономически активного населения и факта существования центральной власти в стране. “Раскулачивание” олигархов – это тоже всего лишь защитная реакция на их действия по обогащению, подрывающие стабильность властных структур, мера, дающая власти хоть какой-то ресурс в будущем противостоянии с “экономически активным населением”, которое может сколько угодно голосовать за единство страны и президента-патриота, но никогда и на что не променяет столь милые сердцу иномарки, шмотки и прочие стеклянные бусы.
Главной проблемой российской власти все последние годы было то, что основная часть населения готова пойти и проголосовать за нее, но больше она ни на что ради нее пойти не могла, не может и не хочет. И что бы ни сказал респондент опрашивающему его социологу, это никак не изменяло и не изменяет повседневную жизнь респондента – он по-прежнему прикидывает как поменьше поработать и как побольше за это получить. И его не волнует, если он подобным поведением сегодня роет кому-то яму на завтра, возможно даже самому себе. Именно поэтому власть сдавала одну за другой внешнеполитические и внешнеэкономические позиции, и именно поэтому у власти, за спиной президента, находились те, кто находился. Строго исполнялась воля экономически активного населения.
Но теперь население не готово за власть даже проголосовать – рейтинг Путина падает. Российская власть вынужденно действует против избравшего ее экономически активного населения, пытаясь противостоять очередному изъявлению его безволия. Почему? Потому, что ей просто хочется жить - либеральный переворот, который может произойти, и который будет порожден волей той же самой части населения, будет иметь в качестве одного из прямых следствий ликвидацию центральной власти в России как таковой.
Об этом свидетельствуют и проекты переустройства России в формате парламентской республики. Фактически, это означает выход на государственный уровень воплей “Оставьте меня в покое, пустите меня в мой теплый угол с пивом и телевизором!” Свалив “президентскую вертикаль”, региональные элиты и крупный капитал быстро растащат страну на еще более мелкие суверенности, наивно надеясь, что суверенности эти, не прикрытые ядерным щитом, кто-то из соседей будет рассматривать всерьез.
И никто не задумывается, что теплых углов на всех может и не хватить, не говоря уже о пиве и телевизорах – один раз мы уже так разбежались, и большинству это многого стоило. Многим – как раз статуса “экономически активного населения”. Очередное “разбегание” приведет к крушению еще большего числа производственных и управленческих цепочек, и в результате количество экономически активного населения еще более снизится. Борясь за демократию и свергая “ненавистных чекистов”, мы придем к еще большему бесправию. Придем лишь потому, что сами последовательно проявляли не волю, а лишь безволие, заботясь лишь о своем сиюминутном благе и забывая о будущем. В ходе подобной революции, вернее нереволюции, экономически активное население не возьмет на себя ответственность за страну, а просто отбросит ее еще раз, да подальше.
Единственная новая общественная формация, которую породило правление Путина и умонастроение масс во время этого правления – это новое поколение издерганных стрессами “свободной конкуренции” обитателей офисов, постоянно озабоченных тем, как, меньше поработав, заработать побольше и как при этом произвести наилучшее впечатление на окружающих. В случае кризиса власти они не могут послужить надежной поддержкой власти, а вот выйти на демонстрацию под лозунгом “Путин, ты достал!” – вполне.
За прошедшие четыре года власть не себе никакой новой реальной поддержки, только оппозицию, явную или потенциальную. Она и не могла создать, так как выбравшие власть не подтвердили своего выбора реальными делами, реальной волей. Власть стала полной копией слабостей своего избирателя. Патриотичная на словах, капитулянтская на деле.
Средний класс, тот самый класс “независимых собственников”, который по мысли наших либералов должен был стать новым носителем суверенитета и политической воли в России так и не родился. Позиции мелких частных торговцев быстро заняли южане, мелкого производителя задавил импорт, и россиянин, бывший кандидат в буржуа и частные собственники, отправился наемным менеджером в корпоративный офис, под начало окультурившихся “новых русских”, накопивших-таки в неспокойные девяностые первоначальный капитал. Там россиянин, естественно, проявил свое “сознание среднего класса” со всеми его потребительскими запросами, четко усвоил перечень витрин, на которые надо пускать слюни, но вот денег под это сознание и его запросы выдать россиянину забыли, что и определило финансовую зависимость и экономическую беспомощность нашего нынешнего очень среднего “среднего класса”. В случае возникновения вопроса о смене власти он без сомнения окажется на стороне тех, кто предложит больше перспектив для обогащения, пусть даже весьма призрачных (а останутся ли к тому времени другие?). Его главный лозунг - “Идите к черту со своей политикой, мне работать надо!”. Ну и где он будет работать, если вся политика действительно “пойдет к черту”?
После всего этого просто смешно говорить о реальной независимости страны и о возможности сопротивления внешним угрозам. У России может быть нефти еще на пятьдесят или даже на сто лет, но вот солдат и офицеров, готовых сражаться за эту страну, людей, которые стали бы опорой власти в массах, у нее почти не осталось. Все меньше остается от прежнего времени тех людей, которых порождает нормальное здоровое общество. Общество, в котором пропорционально заполнено пространство между полуграмотными тартальщиками на буровых и миллиардерами, стригущими купоны.
Строго говоря, во время социологических опросов надо задавать людям не вопрос “Поддерживаете ли вы действия президента?” а вопрос “Как и чем вы поддерживаете эти действия?”. Естественно, при этом олигарх скажет, что не поддерживает ничем, чернорабочий разведет руками – “Чем я могу поддержать?”, а “офисный работник” отмахнется и побежит дальше по своим жутко срочным делам. Вот это и будет реальный рейтинг власти. Можно еще спросить “Отправите ли вы, если потребуется, своего сына служить в Чечню, защищать эту власть?” Получим еще более удручающую для властей картину.
Власть, много лет не по воле, но по безволию “экономически активного населения” правившая развалом страны и разлагавшаяся при этом сама, может быть уже в скором времени сметена очередным витком развала, защититься от которого она не в силах. Как только исчезнет последний мираж “удвоения ВВП”, как только начнут осыпаться выстроенные на прогнозах роста экономики финансовые пирамиды, экономически активное население окончательно возненавидит власть. “Бунта слабости”, короткого истеричного бунта безволия будет вполне достаточно, чтобы прогнившая власть развалилась окончательно. За отсутствием экономической и политической воли никаких новых властных структур создано не будет, и вся полнота власти перейдет к регионам, которые постараются как можно быстрее сдать кому-нибудь на стороне ядерное оружие и другие массивные украшения шапки Мономаха. Демонтаж государства российского перейдет в очаговую фазу, когда каждому региону будет предоставлена свобода загнивать на свой лад, питаясь собственным населением, и каждому будет предложен свой набор стеклянных бус.
Исследуя существование альтернативы этому печальному исходу, должно бы возвратиться к исходному положению о природе власти и внимательнее рассмотреть его применительно к ситуации надвигающегося кризиса российской власти и государственности. Какую роль будет играть в этом случае капитал? В нищей стране, переживающей очередной кризис, как уже показал 1917 год, наиболее существенным капиталом являются мозолистые руки рабочих и солдатские штыки. Естественно, картонные коробки с иностранной валютой продолжают играть роль, но роль эта уже куда менее значима, нежели в мирное время. Для того чтобы за деньги осуществить то же самое, что в мирное время, потребуются коробки куда большего размера, в то время как результатом кризиса будет как раз сокращение финансовых возможностей “крупного капитала”. Наиболее наглядно это доказали красные полки, разогнавшие после революции “политических оппонентов”, прикормленных Западом, несмотря на западные деньги и военную помощь.
В жесточайшей Гражданской войне победили массы, поставленные на грань выживания, разуверившиеся в официальной пропаганде, и, что куда важнее, официальной идее. В голодной стране, из которой капиталы благополучно вывели за границу, идея и воля оказались главными капиталами. Идея, донесенная до самых разных слоев общества, до кого в виде толстого тома “Капитала”, до кого в виде митинговых лозунгов, смогла сформировать не только волеизъявление, но и поведение, соответствующее ему. Причем поведение это определялось волей, а не безволием, и именно оно впоследствии трансформировало партию большевиков образца 1917 года в сталинскую компартию, которая была больше озабочена обустройством Советской России, чем немедленным осуществлением Мировой Революции. Вытащили страну из пропасти те люди, которые много лет до этого терпеливо и безмолвно тянули лямку, не видя особых улучшений, и, получив возможность тянуть ее в сторону улучшения, сделали колоссальный рывок. Воля народа с того момента не уменьшалась, она была освобождена и росла. И, имея перед глазами пример царизма, павшего жертвой “внешних обязательств”, большевики решили, что главными обязательствами являются все-таки обязательства внутренние, обязательства власти перед своим народом, особенно если этот народ может стребовать с власти отчет в их исполнении. И стребовать так, что мало не покажется.
Многие нынешние наши патриоты, люди умные и честные, но не видящие корня проблемы, любят сокрушаться, видя разложение нынешней власти и падение страны, – “Нет на них Сталина! России нужен Сталин!”. Но для прихода Сталина нужен народ Сталина. Массы, воля которых выдвинет вперед вождя, знающего эту волю и следующего за ней, вождя. Массы, способные своей волей перевесить чашу весов, на которую капитал бросает вышеупомянутые коробки из-под факсов. Массы, спаянные и организованные вокруг идеи. Вот, пожалуй, единственная сила, альтернативная капиталу, единственная сила, способная побороть его видимое всевластие. Само возникновение в современной России солидарной народной воли, благородного единства нации, противоречит сути современного российского капитализма, который, зажимая одних, сковывая их волю, делая их бессловесными рабами, не имеющими ни реального веса в обществе, ни каких-либо перспектив в жизни, за счет них прикармливает других, потакая всем возможным прихотям и слабостям. А те вторые и рады, не способные отличить тот момент, когда тебя еще кормят от того момента, когда тебя уже фаршируют. Но делает ли капитал себе хорошую услугу, опираясь на слабую и гнилую часть общества? Да, на Украине буржуазная революция в пролетарскую, в социалистическую или в национал-социалистическую не вылилась. Но это на Украине, там тепло.

Андрей Морозов,
февраль 2005