Первого сентября 2004 года боевики захватили здесь в заложники 1128 человек – в основном детей, собравшихся на торжественную линейку в честь первого звонка. Всю эту массу людей заперли в спортивном зале школы бесланской школы номер один, заложив там взрывчатку, закрепленную на баскетбольных кольцах. Вступив в переговоры, террористы потребовали от правительства Путина прекратить войну в Чечне, вывести оттуда войска и предоставить республике независимость. Власти официально объявили, что в здании находится не более 354 заложников, и начали готовить штурм, которого больше всего боялись родственники запертых в спортзале людей. Стояла страшная духота, террористы начали показательные расстрелы мужчин, издевались над женщинами, а вскоре перестали давать заложникам воду, пускать их в туалет. Уже к концу первого дня дети и их родители были вынуждены пить мочу, в здании стоял непрерывный плач матерей, крик маленьких детей, терявших сознание от стресса и страха. Напряжение нарастало вплоть до третьего сентября, когда спецслужбы спровоцировали штурм здания – выстрелами в спортзал из реактивного огнемета «Шмель» – его тубус впоследствии обнаружили на соседней крыше местные жители. Хотя официальной причиной кровавой развязки до сих пор считается взрыв одной из заложенных боевиками бомб.  

Вслед за выстрелами начался пожар и хаотичный штурм школы, под обстрелом танка и БТРов, в ходе которого погибло 312 человек – один процент от населения маленького Беслана, – а еще пятьсот получили ранения и увечья. Здание еще горело, когда родственники заложников голыми руками разгребали дымящиеся завалы, чтобы достать оттуда тела своих близких. Спортзал школы превратился в братскую могилу. «На момент осмотра кровля отсутствует, деревянные балки обуглены. От покрытия пола, примерно на 40—50 сантиметров, пластом находятся сотни обгоревших трупов детей, женщин и мужчин, занимающие около половины площади зала», – бесстрастно описывает это место следственный протокол.

Сегодня это место стоит во все том же, разрушенном виде. В спортзале установили деревянный крест, а на обгоревших бетонных стенах прикреплены фотографии улыбающихся школьников, их родителей, учителей, военных и милиционеров. Рядом с ними лежат плюшевые игрушки, надетые на линейку парадные ленты, венки цветов, шоколадки, конфеты и бутылки с водой, без которой больше всего страдали запертые в зале заложники. Здесь же наклеены листы с простыми стихами в память погибших, а на штукатурке написаны трогательные слова: вот отец убивается по своему первокласснику-сыну, вот кто
обещает виновникам смерти детей вечный адский огонь, но в большинстве здесь встречается два слова: «мы помним».  

В самом деле - только память о том, что послужило реальными предпосылками и причинами к этой страшной трагедии может предотвратить новые буденновски и бесланы.

Таблички на дверях школы запрещают заходить внутрь полуразрушенного здания, но вход открыт, и можно свободно пройтись по расстрелянным классам и кабинетам, где во время штурма гибли под перекрестным огнем вырвавшиеся из спортзала заложники. Внутри школы грязно, а около ее стен можно видеть запущенный палисадник, в котором выпасает козу какая-то здешняя бабка.

- Бомжи с наркоманами здесь ночуют – рассказал нам местный подросток Тимур. Никто этому не мешает. Но мы все равно хотели бы сохранить здание в таком виде, как память. А власти хотят здесь построить что-то свое – говорит он, показывая на прикрепленный к школе плакат с проектом какого-то пафосного объекта, напоминающего с виду офисный центр.

- Мы против этого строительства, но они у нас никогда ничего не спрашивают, - подытоживает он, заставляя вспомнить о подробностях катастрофического штурма. Тогда политики и военные также проигнорировали мнение родственников заложников. Сегодня они хотят замуровать в официозном мавзолее память и правду о трагедии, о которой так хорошо рассказывает эта сохраненная в своем разрушенном виде школа. В спортивном зале уцелели даже баскетбольные кольца, на которых была закреплена взрывчатка – стена за ними испещрена дырами от осколков и пуль. А на стене еще хорошо видна надпись «НБА» – сделанная детской рукой еще в те времена, когда все жертвы бесланской трагедии были живы. Не зная, что их уже готовятся принести в жертву грязным политическим интересам западных и российских спецслужб, государственных чиновников и большого бизнеса. 

Остался ли жив ребенок, сделавший это граффити, которое так и хочется назвать «довоенным»?

Слушая, как на вокзале поочередно объявляют электрички – на Грозный, Буденновск и на Беслан – было очевидно, что они представляют собой звенья одной и той же цепи. Эти названия и стоящий за ними кошмар связывает не только железнодорожное полотно, но и многолетняя, кровавая война по обе стороны кавказских гор, начавшаяся с последних лет существования СССР. С тех самых времен, когда массовые убийства на почве национальных и религиозных распрей превратились в доходный бизнес для  дельцов и политиканов. И остаются ими поныне - сегодня, по железной дороге – сразу напротив разрушенной школы Беслана – днем и ночью идут эшелоны с танками 58-й армии, которая четыре года назад штурмовала захваченное террористами здание. Война, которая так густо усеяла горячими точками эту землю, все еще продолжается. Стоя посреди сгоревшего спортзала трудно отделаться от плохого предчувствия, что притухший костер беды еще может вспыхнуть в каком-то другом месте, опалив жизни ни в чем не повинных людей. Так будет, если кто-то из сверхбогатых и наделенных властью подонков снова решит нагреть руки на этом огне.
 
Андрей Манчук

Фото автора и Нины Потарской