kermanich: Взгляд назад

Музыка:

Вис Виталис, "Прекрасное далеко", часть 3

Взгляд назад

Во время поездки на Кубу в ГПК продолжали выходить мои материалы. Среди них - очерк о Зоне отчуждения. Продолжение старой чернобыльской темы. Помещаю его здесь вместе с большим фоторепортажем.

Граждане Зоны

В Припяти и заброшенных селах все так же живут забытые государством люди

Андрей Манчук / 26.04.2007
Фото автора

Тем, кто никогда не был в мертвом городе Припять, стоит поспешить, чтобы увидеть его крошащиеся стены – пока они не развалились после двадцатилетнего запустения. Хорошо заметно, как "сдали" за последние год-два бетонные многоэтажки. Теперь здесь надо бояться не только затаившейся в зеленых мхах радиации, но и ненадежных лестничных пролетов, и шатких балок, которые так и норовят упасть вам на голову. И лишь старые советские плакаты, вместе с большими жестяными гербами СССР на крышах жилых домов, стойко выносят наступление времени и непогоды, создавая неповторимый образ этого "Города-без-макдональдсов", как любят называть Припять западные туристы.

Впрочем, до полного развала еще далеко. Вы еще можете побывать в городских школах, где на полках стоят школьные учебники восьмидесятых годов, а на стенах красуются пионерские стенды, трогательные рисунки о счастливом детстве и мире, на которые так падки фотографы иностранных изданий. Можете зайти в густо заросшие деревьями дома, где уже вовсю поработали мародеры, и даже посетить пустые камеры местной тюрьмы. Или побродить среди брошенной техники ликвидаторов – бронетранспортеров, армейских кранов и грузовиков. Этот "грязный металл" давно вывозится за пределы Зоны – вместе с лесом, рыбой, ягодами, грибами и всем тем, что можно продать на нашем, киевском рынке.

Кроме того, вы можете прийти в дом к "гражданам Зоны" – самоселам, добровольно вернувшимся на эти зараженные земли.

В селе Куповатом, которое почти не затронули грандиозные лесные пожары девяностых годов, сегодня проживает до шестидесяти человек. Кто-то из них вернулся в собственные дома, кто-то занял пустующие хаты соседей – благо, что другие бывшие жители приезжают сюда лишь раз в год – на кладбищенские "гробки", а в остальное время самоселы ухаживают за могилами покинувших родину сельчан. Когда-то Куповатое славилось на весь Союз стадом племенного скота, о чем напоминает сегодня статуя большого быка, которого уверенно держит за рога юноша в античной тунике. Бычьи принадлежности, выкрашенные на Пасху в ярко-красный цвет, являются одной из достопримечательностей Зоны, где есть и свой, своеобразный юмор.

На старой автобусной остановке разбросана куча листовок с обращением к "гражданам Зоны отчуждения". Местная милиция призывает этих людей руководствоваться законами Украины, которая предпочитает не вспоминать об их никому не нужной судьбе. В случае чего самоселам рекомендуется звонить в Чернобыль, к дежурному участковому. Впрочем, жители "зоны рискованного земледелия" – люди не робкого десятка, привыкшие рассчитывать только на собственные старческие силы, да на припрятанные под кроватями топоры.

Баба Ганя, одна из местных самоселов, выходит на крыльцо своего деревянного дома со старой переметной сумой из холщевого полотна. Она открывает хлев и показывает нам старинную

деревянную утварь, до блеска отполированную крестьянскими руками. Раньше в заброшенных селах Зоны хранилось немало подобных, брошенных в спешке вещей, которые давно растащили на продажу "этнографы"-мародеры. Сегодня они украшают собой частные собрания отечественных и заграничных коллекционеров.

К нам подходит еще один самосел, Петр Александрович, который одним из первых вернулся в родное село. Угощается сигареткой и начинает разговор на колоритном полесском говоре, с заметным обилием белорусских слов. Сам разговор тоже про Беларусь. Дед рассказывает, что тамошние власти строят для самоселов жилье и создают условия, чтобы люди возвращали к жизни отравленную землю. Потом ругает украинское правительство, бросившее их на произвол судьбы, и даже грозится "уйти к Лукашенко". Сделать это довольно просто, так как государственная граница в районе Зоны существует только на бумаге политических карт.

Но на вопрос, почему он все-таки остается, самосел только качает головой:

– Нельзя нам отсюда уйти. И некуда. Это же наша родина. Наша земля.

Другие материалы о радиоактивном бизнесе и социальном положении в Зоне:

http://ghetto.in.ua/article.php?ID=14&AID=125
http://contr.info/content/view/1192/42/lang,ru/
http://www.inosmi.ru/print/210093.html
http://www.communist.ru/root/archive/politics/chernobylskie.sluhi