На всей дороге из Берестечка в Буск нам встретилась всего одна единственная машина, за рулем которой восседал растерянный председатель чанижского сельсовета.

 – Туда, ребята, нельзя. Там фосфора трошки, – без энтузиазма напутствовал он нас на дальнейший путь. По словам председателя, сегодня в окрестных селах брали пробы воздуха, воды и грунта, но никаких результатов не говорили, и это странное, «чернобыльское» молчание властей стало питательной почвой для панических настроений, которые быстро, по телефону, передались многим жителям Львова. Люди в селах нередко ходили в марлевых повязках, а на одном из поворотов мы даже увидели коленопреклоненную бабку, которая, стоя прямо на земле, молилась в сторону шпилей дальнего костела.

А неподалеку, на огороде села Топорив, шла другая химическая атака – на колорадских жуков. Организовавший ее селянин Петр Демьянчук не скрывал своего равнодушия к овеянной слухами аварии.

– Кто нас здесь только не травил. Одним разом больше, другим меньше. А власти все равно наврут. Да и деваться нам отсюда все равно некуда, – подытожил он свой стоический взгляд на положение дел. Формально из этого села уже эвакуировались несколько семей, которые даже попали в статистику МЧС, – но на самом деле, эти люди просто уехали переждать панику к своим родственникам. Однако большинство местных жителей на отрез отказалось бросать свои дома и хозяйство. Мы уже наблюдали похожие настроения в прошлом году  – во время взрывов в «полувоенной» Новобогдановке. 

Районный центр Буск, расположенный совсем рядом с местом аварии, гудел как растревоженный улей. О фосфорной катастрофе говорили на каждом углу – кто испуганно, а кто и с нескрываемым оживлением – случилось, мол, же у нас такое! А возле почтового отделение какой-то пенсионер читал окружившим его женщинам обстоятельную лекцию о гражданской обороне. В здании бусского горсовета царили куда более оптимистичные настроения, хотя здесь рассказали, что в зоне предполагаемого поражения проживает не менее двенадцати тысяч человек.

– Туча от продуктов горения сначала поднялась высоко над землей – ее даже в Бродах видели, – рассказывал нам работник горсовета, который вызвался проводить журналистов до ближайшего милицейского поста возле места аварии. А потом подул ветер, она ушла на север, за леса, и там осела. Детей мы в первый же день сами старались вывезти, а кое-кто и скот сразу вывозил. Пострадали два десятка человек  – все в первый день. Их сейчас увезли из нашей районной больницы во Львов.

По всей видимости, в округе не сразу поняли опасность этой железнодорожно-химической катастрофы.

–  Сначала, когда сказали что фосфор рассыпался, селяне хотели с ведрами туда бежать – думали, это удобрение, а в хозяйстве оно никогда лишним не будет, – без юмора рассказывали нам в Бусске. И только потом кто-то вспомнил что фосфор может и убивать. Это многоликое вещество, открытое средневековыми алхимиками в результате поисков философского камня, и получившее от них свое первое название – “холодный огонь”, действительно, применяется в качестве начинки для одноименных, фософорных бомб. Расплавленные трупы жителей иракского города Эль-Фаллуджа уже показали миру, на что способно это весьма специфическое “удобрение”. 

Чтобы попасть на место аварии мы проехали три милицейских кордона, и только на последнем у нас наконец спросили марлевые повязки для защиты дыхательных путей.

 – Нету повязок? Ну тогда пейте соленую минералку – напутставовали нас стражи порядка, показывая дорогу к оперативному лагерю МЧС. В этом скопище армейских палаток, пожарных машин и попивающих минералку омоновцев, командовал вице-премьер Кузьмук, одетый в синюю форму ведомства Нестора Шуфрича. Генерал был явно в ударе, и выглядел совсем как в те славные времена когда, когда он заведовал обороной страны, а наши ракеты точно поражали жилые дома и гражданские самолеты. 

Собрав находищихся в лагере журналистов, Кузьмук начал за здравие – по словам вице-премьера, оснований для паники нет, пожары уже потушены, а периодические возгорания фосфора происходят только по причине сильной жары. Очевидное противоречие между двумя последними тезисами, на которое обратил внимание корреспондент “Газеты..”, ничуть не смутило бравого “куратора силового блока”. В подтверждение своих слов, он пригласил министров пройти непосредственно в эпицентр аварии, однако корреспонденты большинства ведущих телеканалов почему-то не вдохновились этой идеей. Александр Кузьмук откровенно подтрунивал над нашими коллегами по цеху, а затем все-таки отправился к месту крушения поездов вместе с несколькими газетчиками, фотографами и одной-единственной телекамерой.

Обойдя целые составы пожарных поездов, мы увидели груда вздыбленных цистерн, которые полностью перекрывали разрушенные железнодорожные пути. Несколько этих обгоревших емкостей валялись в кювете, среди спложного ковра выгоревшей травы. Толстые рельсы на полотне были погнуты так, будто их выкручивали какими-то огромными руками. Пожарники в костюмах спецхимззащиты и противогазах, непрерывно поливали цистерны спецраствором из больших шлангов-раструбов. Эта белесая пена стекала на землю, и покрывала все место аварии, и непрятно хлюпала под кроссовками. Суетившиеся рядом пожарники настойчиво требовали “добавить давления” и отгоняли от цистерн журналистов, напоминая им об испарениях фосфора.     

–  Скажите, а вы уверены, что это именно желтый фосфор? А не ракетное топливо, например?, – спрашивали мы у сотрудников МЧС. 

–  Да я раньше ни фосфор этот, ни ядерно-ракетное топливо ваше в глаза не видел. Не на вкус же мне его различать? Как специалисты эту дрянь называют, так мы вам и говорим, –  ответил нам один из этих усталых, замученных жарой и работой людей. По счастью, захваченный коллегами дозиметр не показывал увеличения радиационного фона вблизи тлеющих под откосом цистерн.

А к месту аварии уже шли представители казахской фирмы – отправителя ядовитого вещества. Они имели вид классических постсоветских бизнесменов и прибыли в сопровождении двух коротко стриженных парней, которые охраняли их явно не от токсичных отходов.

– Салям алейкум! Это у нас национальное приветствие такое – от слова «сало»!, – остроумно приветствовал гостей вице-премьер Кузьмук. Казахские «химики» долго смотрели на место аварии, но так и не смогли дать внятный ответ, как эффективно бороться с ее последствиями. 

Впрочем, власть намерена справиться с катастрофой собственными усилиями. Александр Кузьмук обещает постепенно «связать» всю пролившуюся отраву, и вывезти ее прочь вместе с верхним слоем грунта. 

Признаться, нам верится в это с большим трудом. Ведь нам выпало жить в стране, где масштабные техногенные катастрофы случаются минимум два раза в год, в то время как ответственный за их ликвидацию министр организовывает охоту на сбежавшего циркового крокодила. В стране, которая остается свободным коридором для иностранной отравы – лишь бы деньги за провоз платили.

А ведь совсем недавно подобную химическую аварию в миниатюре пережил и Киев – когда на улице нашего города обильно пролилась ртуть из запасов печально известного предприятия «Радикал». Можно еще вспомнить вагоны, которые на днях сошли с рельс в районе многолюдного метро «Петровка». А раз так, кто гарантирует, что эпицентр следующей масштабной катастрофы не окажется прямо за окном у наших бравых министров?