Мечта одинокой женщины
Он позвонил и сказал, что придет завтра вечером.
Всю ночь она не спала, составляла планы. Утром встала на два часа раньше, отдраила квартиру и испекла кекс. Потом пошла на работу, и весь день строила загадочную физиономию, мол, у меня вечером будет такое!..
На два часа раньше отпросилась у начальницы и побежала с утра заказанную парикмахерскую. Работница расчески и ножниц была уже наготове: покраска, фен, нет, стрижку сегодня не надо, только маникюр. Выражение лица было точно такое же, надменно-загадочное, с той лишь разницей, что парикмахерше она как бы, между прочим, сообщила, что он не любит короткие волосы. Слово "он" было произнесено с нажимом.
Заглянула в магазин деликатесов, купила сырокопченой колбаски, сыра и, да ладно, один раз живем, баночку красной икры.
Пришла домой, сыну строго-настрого приказала не вылезать из-за компьютера в своей комнате, а еще лучше – пойти погулять.
Вытащила из шкафа свежее шелковое белье, перестелила постель. Достала с полки ненадеванный комплект белья, с трудом оторвала ценники – пластмассовая ниточка никак не хотела рваться. А часы подсказывали, что надо торопиться.
Пошла в душ и тщательно выскоблила дамским жиллетом ноги, подмышки и пах. Намылилась лавандовым шампунем, уклоняясь от брызгающего душа – как бы не попортить укладку феном. Вытерлась, зашла в спальню, выдавила на руки крем для тела, купленный в дьюти фри, и размазала по телу, представляя себе, что это его руки скользят по ее бедрам. Надела белье и накинула халатик.
Времени уже не оставалось – он опаздывал.
Когда она, положив тональный крем на лицо, накрашивала первый глаз, раздался звонок в дверь. Она вскочила в панике – докрашивать второй или стереть первый? Стереть было быстрее.
Она бросилась к двери. Он стоял, переминаясь, и держал в одной руке коробку конфет «Белочка», а в другой - бутылку сухого вина. Вид у него был взъерошенно-нетерпеливый. Он вошел в дом, неловко обнял ее, так как руки были заняты, и поцеловал. Обоих корчило от смущения.
Чтобы преодолеть первое напряжение, она пригласила его на кухню и стала хлопотать – выложила уже разложенную колбаску и сыр, заварила чай. И щебетала-щебетала. Он молодцевато вытащил пробку из бутылки и разлил по бокалам. Они чокнулись. Ребенок тихо сидел в своей комнате и не высовывал носа.
Когда красная икра была съедена, а конфеты понадкусаны, она предложила ему посмотреть, что случилось с жалюзи в спальне. Он тут же согласился. Но до окна они не дошли – расстеленная кровать преграждала путь.
Они упали на ложе, и она, морщась от вынужденной паузы, ждала, когда он снимет запутавшиеся под коленками трусы и наденет презерватив.
Потом был секс. Она принимала позы, выгибалась, прикусывая губу, и не прекращала думать о том, надел ли сын наушники от компьютера. Он стонал, повторяя: "Что ты со мной делаешь?!" и, наконец, оглушительно извергся.
Они лежали в темноте, он курил и рассказывал о надоевшей жене, начальнике-придурке Петровиче, о подлом агенте по недвижимости, который захотел содрать с них огромные комиссионные. Она думала о том, что он собирается покупать квартиру, поэтому в течение двадцати ближайших лет не разведется. Он поворачивал голову, чтобы ее поцеловать, но она знала, что по направлению его взгляда находятся настенные часы.
Наконец, он, с деланным вздохом стал собираться. Одевшись, он в последний раз поцеловал ее в лоб, и вышел, звеня ключами от автомобиля. Она вернулась на кухню и посмотрела на беспорядок на столе. Ее жизнь показалась ей завяленным кусочком сыра. Кекс стоял нетронутый.
Из комнаты вышел сын и, щурясь от яркого света, схватил конфету.
Она бросилась в спальню, упала на подушку, испачканную свежей краской для волос, и зарыдала. "Каждое животное после соития печально".
На следующее утро ломило поясницу от нерассеявшегося вчера напряжения, но она снова делала загадочный вид, и рассказывала сотрудницам о том, как великолепно прошел вечер. Она хотела более рассказать, нежели они расспросить.
Она вернулась домой, шикнула на сына за то, что он не обедал, а съел всю колбасу, и мечтала только об одном: купить бутылку вина, коробку «Белочки» и, крутя на пальце ключи от машины, прийти в гости на кекс к одинокому мужчине.