Жизнь богемы (богема - это я, если что)
Сразу после работы за мной заехал друг и мы отправились в Иерусалим. Там встретились с залетной московской гостьей asnat@lj и ее подругой Наташей (я не помню ник в журнале, но меня поправят). Пошли гулять по Бен-Иегуде (для неизраильских френдов - это такой иерусалимский Арбат). Там разные хиппованные музыканты что-то наигрывают, поют через каждые два метра. Одна дама привольно уселась посреди улицы и играет на арфе. Играет, конечно, сильное слово - так, перебирает струны. Но в микрофон. Под этот перелив, мы дошли до литературного кафе "тмоль-шильшом", то есть "вчера-позавчера" - по повести Шая Агнона (он - нобелевский лауреат, нарисован на 50-ти шекелях, а я - культуртрегер, блин). Кстати, один писатель сидел неподалеку и пил кофе. Давид Гроссман его зовут.
Я заказала милк-шейк с айриш кримом, и меня понесло. Мне ж алкоголя только понюхать - своей дури хватает. Что я говорила, как блестела щеками и размахивала руками - не помню, но мне было хорошо. Зато помню, как наслаждалась красивым русским языком Аснат, и как мы всласть перетирали случаи из редакторской жизни.
А потом мы гуляли по вечерним иерусалимским дворикам квартала Нахлаот, и ту я увидело это... С трогательными израильскими флажками на зубочистках. Я не могла пройти мимо.
Это ж "Песня песней" - достойное вместилище для полных сосцов, текущих молоком и медом!