Милый, ты где?
Сегодня ко мне зашел френд, который знает меня аж с прошлого века. Мы сидели, болтали, вспоминали прошедшие дни, пили чай с маковым рулетом, и тут раздался телефон.

Френд машинально встал и пошел в самую дальнюю от меня точку квартиры.
- Да, - сказал он изменившимся голосом, ничуть не похожим на тот, которым только что говорил со мной. - Да, я еще тут. Почему так долго? Ну, были проблемы с компьютером тут. Я разбирался (это вранье, с моим компьютером проблем не было). Да, скоро буду. Да. Да. Да. Целую.

Он смущенно посмотрел на меня, а я, невоспитанная личность, нет, чтобы сделать вид, что я ничего не замечаю, вставила:
- Поднадзорный, значит. И тебе это нравится?
- Нравится! - сказал он с вызовом. - У нас любовь, она за меня волнуется, и потом, у нас еще дела, а я обещал быстро вернуться.
- Ну да, ну да, - кивнула я, соглашаясь. - Или любовь, или свобода.
- Ну и что? Я хочу быть рядом с близким человеком, так же как и она.
- Но вместе с этим, ты сейчас сидишь у меня, тебе со мной интересно, и ты, общаясь со мной, совершенно не думал о том, что тебе хочется в данный момент быть рядом с женой. Не так ли? Почему ты ей не сказал правду, что заболтался с интересным человеком? Не проще ли признать, что она, зная, что ты идешь к женщине, не находит себе места от подозрений, и контролирует каждый твой шаг.
- Я тоже ее контролирую! - в его голосе мне почудилось отчаяние.

Конечно же, атмосфера перестала быть томной, он встал, быстро распрощался. На прощанье я подарила ему книжку про любовницу с автографом. Я написала: "Надеюсь, что вам двоим эта книжка не понадобится".

Я не стала ему говорить, что я, старая Тортилла, обращаю внимание не столько на слова, сколько на жесты и интонацию. Например, говоря с ней, он искал пятый угол, старался инстинктивно удалиться, чтобы я не слышала его разговор с женой, а она бы не услышала, если я вдруг подам голос. Значит, ее подозрения имели подоплеку, хотя сознательно ни он, ни я не воспринимали друг друга, как сексуальный объект. И если бы ему позвонил приятель, он бы не встал из-за стола и не отошел бы как можно дальше, потому что, общаясь со мной, он не считает себя виноватым перед ним.

Он ушел, а я в очередной раз подумала, что я - волк-одиночка. Я уже много лет живу без комплекса вины, что я, общаясь с кем-либо или занимаясь сексом, кому-то должна и что-то нарушаю. Но если большинству населения, испытывающему пиетет перед насильственной моногамией, это приятно, то пусть их. Кто я, чтобы вмешиваться?

P.S. Только я решила написать этот пост, как прочитала следующее:
Для меня или круга моих близких друзей контроль в отношениях, также как и шантаж, и многое другое давно является дикостью, причем в обе стороны. Для кого-то это, может быть, вполне приемлемая и удобная форма совместного существования. И флаг в руки. Только надо понимать, что получаешь от этого, и за что платишь невозможностью укрыться. Ведь за любые «бонусы» мы всегда платим. Свободой платим за свободу, контролем – за контроль. (отсюда)