Свату с большим стажем требуется помощница со знанием русского и иврита
Я позвонила. Сват оказался цепким и засыпал меня кучей вопросов:
- Замужем ли я, и если замужем, как муж будет реагировать на то, что я работаю в брачном бюро?
- Могу ли я читать и писать на иврите?
- Знаю ли я, что любят русские женщины?
На все вопросы я отвечала утвердительно, так как нуждалась в работе и он велел назавтра с утра прийти к нему в контору и обязательно в мини-юбке.
Я надела мини и пошла.
Сват оказался рослым и лысым бухарским евреем с крючковатым носом. Он посмотрел на мои коленки и удовлетворительно хрюкнул. Потом подвел меня к столу, заваленному письмами (о, это сладкое время без интернета!) и сказал:
- Вот тебе коробка – пиши на каждом письме аннотацию: кто, откуда, рост-вес, кого хочет. И отсортируй по ивритскому алфавиту. Я объявление в газету дал, так даже не думал, что столько набежит. Это хорошо.
Я принялась за работу. К пятидесятому письму я поняла, что давным давно пишу одни и те же аннотации: «Я – нежная блондинка, выгляжу моложе своих лет, хочу обеспеченного». Девушки не считали нужным стесняться адресата.
За три дня я отсортировала все письма и тогда сват сказал:
- Обзвони всех и назначь время с перерывом в десять минут. Завтра будем принимать посетительниц. Накрась лицо и надень высокие каблуки.
- Зачем?
- Надо.
Ну, надо, так надо. Я накрасилась, как на парад. Надела черные чулки и единственные белые босоножки на высоком каблуке. В бюро к свату я вошла слегка пошатываясь, так как на улице мне вслед непрерывно гудели машины, выражая свое восхищение.
Женщины начали прибывать с восьми часов утра. В массе своей милые, приятные, одетые в лучшие, но, к сожалению, старомодные кофточки. Не знали, куда девать руки. Сквозь белокурые волосы пробивались темные корни.
Сват, сидя за массивным столом, важно задавал вопросы и что-то чиркал в блокноте. Я сидела рядом с ним и переводила то, что говорят посетительницы. Они, почему-то, обращались ко мне, глядя мне куда-то на коленки, а на свата даже не смотрели. И все хотели обеспеченных израильтян, можно даже постарше.
И тогда сват называл цену. Цена за его услуги была высокая, можно сказать – запредельная. Женщины ахали и чуть не падали со стула.
А сват тыкал пальцем в меня и говорил:
- И совсем это не высокая цена. За такую цену я ее не могу замуж выдать, не то что вас.
Вот тогда я поняла, что каждый человек имеет свою цену. И нужно стремиться к тому, чтобы ты сам ее назначал, а не другие вместо тебя.
И я решила действовать самостоятельно.