Можно сказать цитатник Мао :))))
Старое интервью Дмитрия Костенко:

Об идеалах молодости:
Мама-миллионерша купила мурманскому анархисту Денису Пузыреву квартиру в Питере и взялась ее обустраивать. Денис долго отговаривал маму не покупать золотой унитаз, убеждая, что это дурной вкус. Злобный Фред сказал ему на это: «Пусть купит черный. Представляешь какое это наслаждение — срать на идеалы молодости»

Об охотниках и пидарасах:
Потом началась перестройка, пошли всякие разные там демократы… С одной стороны, казалось бы хорошо — демонстрации, демократия, свобода, а с другой стороны — посмотришь на этих демократов — ну полные задроты. Какие-то они мелкие, плюгавые, на демонстрации ходят в основном для того, чтобы пострадать, бормочут что-то о ненасилии. То есть людям явно нравиться получать пиздюли, а не раздавать их.

О славе:
Как-то, сидя на кухне, питерский литератор Митя Чернышев стонал: «Как бы прославиться?». «Прославиться очень просто», — ответил я ему — «Убей кого-нибудь заметного». Он сразу заткнулся.

Авангард не тот:
Коммунистических бабушек я люблю как дважды защитник Белого дома — в них наша надежда и сила. А молодежь то у нас дрянь, особенно студенческая. Это я вам говорю как председатель профсоюза «Студенческая защита».

...поначалу все было хорошо: беспорядки в апреле 94 года, создание профсоюза, студенческий лагерь-попойка перед университетом, и дальше десятки и десятки акций, о которых писали газеты и снимало ТВ.

Но несмотря на все титанические усилия, вопреки тому что я прочитал в книжках профессора Маркузе, студенчество не оказалось авангардом.

Не собиралось оно на наши акции, не велось.

Даже, блин, подписи против призыва в армию студентов и то ставили неохотно и это-то в разгар первой чеченской.

Оказалось студенчество не авангардом, а говном.

О вождях:
И тут я узнал каким может быть настоящий комсомольский вожак.

Пашка повел себя как диверсант заброшенный в тыл врага.
В редакции он разрисовал все стены хуями, а где не мог нарисовать хуй там рисовал серп и молот.

Украл из стола у журналистки и громко чавкая сожрал коробку шоколадных конфет.

Поочередно врывался во все кабинеты и пугал редакционных девиц радостным возгласом «Хайль, Гитлер!».

А под конец распахнув настежь окно поссал из него на стоявших внизу конкретных жлобов в кожаных куртках с криком «Я ссу на вас из редакции „Московского комсомольца. Да здравствует революция“.

На половине фразы вошла журналистка, которая решила что летящие в окна кирпичи — реакция на революционный призыв.
Я вернулся домой в состоянии культурного шока.

О дискотеке:
Все эти годы ультрареволюционеры анархисты, троцкисты, радикальные экологи образовывали свою субкультуру, свою закрытую касту.

Деятельность которой мало зависела от событий в большом мире.
Я потратил несколько лет своей жизни усиленно подогревая жизнедеятельность в этой колбе, не давая левой сцене опустеть.

О западных ценностях:
Вот и едут миссионеры учить нас политкорректности.

Дескать радикальный левый должен быть феминистом, интернационалистом, вегитарианцем и сочувствовать сексменьшинствам.

А мне после такой проповеди сразу же хочется сделать все наоборот.

Изгадить природу, унизить женщину, сожрать бифштекс с кровью, усомниться в Холокосте и отпиздить пидараса.

До того как они стали загружать почему-то не хотелось.

О революционерах:
Каждое утро в 5 часов все эти 10 лет он, революционная полубогема вставал, как на работу и шел к проходным Балтийского завода раздавать рабочим листовки с призывом: к немедленной, пролетарской и как можно более кровавой революции.

И хоть бы одна рабочая сволочь на это повелась…

О секс-меньшинствах:
в голубизне он тоже разочаровался: «Регулярная политическая работа в среде гомосексуалистов невозможна. Вот у меня был один… знакомый… мальчик… так он вбил себе в голову, что Хаттаб красивый и все „Аллах Акбар“! „Аллах Акбар“!»