"Бурбон стоеросовый! Чижика съел!"

Злодейства крупные и серьезные нередко именуются блестящими
и, в качестве таковых, заносятся на скрижали Истории. Злодейства же малые
и шуточные именуются срамными, и не только Историю в заблуждение не вводят,
но и от современников не получают похвалы.

Я к Сноудену честно гря относился иронически (ну слил и слил, не он первый, не он последний, тем более, что слив так себе), но недооценил эффект от его троллинга. Реально ущерб, нанесенный им репутации США огромен (причем это не было его намерением). Щас в это начинает вляпываться "старое ЕС", причем уже не в роли международного Топтыгина-1-го, а в роли шестерок.

В принципе с Ассанджем уже сильно попахивало, но там все-таки не было такой истерики.

И точно, не успел он успокоиться на мысли, что никто его дурачества не видел, как слышит, что скворка ему с соседней березы кричит:

- Дурак! его прислали к одному знаменателю нас приводить, а он Чижика съел!

Взбеленился майор; полез за скворцом на березу, а скворец, не будь глуп, на другую перепорхнул. Медведь - на другую, а скворка - опять на первую. Лазил-лазил майор, мочи нет измучился. А глядя на скворца, и ворона осмелилась:

- Вот так скотина! добрые люди кровопролитиев от него ждали, а он Чижика съел!

Он - за вороной, ан из-за куста заинька выпрыгнул:

- Бурбон стоеросовый! Чижика съел!

Комар из-за тридевять земель прилетел:

- Risum teneatis, amici!* Чижика съел!

Лягушка в болоте квакнула:

- Олух царя небесного! Чижика съел!

Словом сказать, и смешно, и обидно. Тычется майор то в одну, то в другую сторону, хочет насмешников переловить, и все мимо. И что больше старается, то у него глупее выходит. Не прошло и часу, как в лесу уж все, от мала до велика, знали, что Топтыгин-майор Чижика съел. Весь лес вознегодовал. Не того от нового воеводы ждали. Думали, что он дебри и
болота блеском кровопролитий воспрославит, а он на-тко что сделал! И куда ни направит Михаиле Иваныч свой путь, везде по сторонам словно стон стоит:

"Дурень ты, дурень! Чижика съел!"

*) Возможно ли не рассмеяться, друзья! (лат.), из послания Горация Пизону и его сыновьям ("Наука поэзии")