Общество: О равенстве культур и языков

Ю.И. Семенов

О равноправии культур в современном обществе:

Говорится о культурном релятивизме, «... т.е. равноценности всех культур. Эта идея, в основе которой лежит отрицание прогресса человечества, на мой взгляд, глубоко ошибочна. Нравится это кому-то или, наоборот, решительно не нравится, но действительно существуют культуры менее развитые и более развитые, низшие и высшие. И на этом имеет смысл задержаться.

В большинстве классовых доиндустриальных обществ сосуществовали две культуры: элитарная культура общества в целом и простонародная культура крестьянских общин. В первобытных и предклассовых общества существовала только одна культура. Первобытную, включая предклассовую, культуры и простонародную культуру классовых обществе обычно объединяют под названием традиционной культуры. С переходом к индустриальному обществу традиционная культура с неизбежностью разрушается и исчезает.

В классовых общества идет «опускание» и трансформация ранее элитарной культуры, которая становится теперь достоянием широких масс, превращается в общенациональную. Для народов, находившихся на стадии первобытного и предклассового общества, нет никакого другого выхода кроме усвоения культуры развитых народов.

Разрушение культуры народов, которые к моменту вхождения в состав Российской империи находились на доклассовой стадии развития, было результатом не злой воли вначале имперского, а затем союзного центра, а закономерным и неизбежным процессом. Нельзя возродить ни русскую крестьянскую культуру, ни традиционные культуры других народов. Национальное возрождение невозможно и не нужно [13].»

О равноправии языков:

«Язык — несомненно важнейший элемент культуры. Если исчезновение традиционной предклассовой культуры неизбежно, то можно ли то же самое сказать о языке? Как известно, к настоящему времени многие этносы, живущие в пределах Российской Фелерации, во многом перешли на русский язык. На русском языке ведется преподавание в начальной и даже средней школе, не говоря уже о высшей. Имеются этносы, значительная или даже большая часть членов которых не знают языка, который был родным для их предков. Многие приверженцы идеи национального возрождения считают все это результатом насильственной русификации и призывают возродить родные языки, перевести на них преподавание даже в высшей школе и т.п.

Чтобы понять сущность проблемы, нужно принять во внимание, что язык (именно язык, а не речь) помимо всего прочего представляет собой кристаллизацию мышления. Существует понятийно-словесная сеть, которая в процессе социализации человека внедряется и закрепляется в коре его головного мозга и становится основой всей его мыслительной деятельности. Эта словесно-понятийная сеть в ходе эволюции человечества развивалась и совершенствовалась, а результаты этого прогресса закреплялись в языке.

Лингвистами созданы разные типологии языков, в том числе и стадиальные. И среди них имеет право на существование стадиальная типология языков, в основу которой положена степень развития человеческого мышления.

Существуют три основных стадиальных типа языков. Первый тип — языки первобытного (включая предклассовое) общества. Это — археоментальные (древнементальные, древнемышленные) языки. С возникновением цивилизации, письменности и преднауки археоментальные языки преобразуются в палеоментальные (староментальные, старомышленные). Таковы языки всех докапиталистических классовых обществ. С развитием и утверждением науки в полном смысле этого слова, что произошло в новое время в Западной Европе, палеоментальные языки трансформируются в неоментальные (новоментальные, новомышленные) языки.

Овладеть наукой можно лишь в том случае, когда человек пользуется одним из новоментальных языков. Если он владеет только староментальным языком, не говоря уже о древнементальным, то наука окажется для него недоступной. Он мало что поймет или совсем ничего не поймет.

Это не значит, что существуют языки, по самой своей структуре абсолютно неспособные к выражению научных знаний. Любой древнементальный язык может в принципе превратиться в старооментальный, а любой староментальный язык в принципе способен трансформироваться в новоментальный. Но для этого нужны определенные условия и время.

Вопреки мнению значительной части наших сверхпатриотов, которые относят начало философских и научных знаний на Руси к IX в., в действительности ни философии, ни науки в России до XVIII в. не было. И эти формы общественного сознания не возникли у нас, а были занесены из Западной Европы.

Говоря о горячей вере первого русского ученого М.В. Ломоносова в великое будущее России, у нас любят ссылаться на его слова:

«О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих!
О, ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Рачением вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.» [14]

Но при этом совершенно не замечают главного: М.В. Ломоносов исходит как из несомненного факта, что в России никогда раньше не было ни философов (Платонов), ни ученых (Ньютонов). И сейчас ей приходиться звать специалистов «из стран чужих» и она еще только должна доказать, что в ней могут рождаться собственные философы и ученые.

Когда в XVIII в. в Россию стали проникать наука и философия, русский язык, который к тому времени около тысячи лет был языком письменным, оказался не приспособленным для выражения и изложения научных знаний и философских идей. Он был староментальным. Люди, владевшие одним лишь русским языком, были лишены возможности полноценно теоретически мыслить. И неспособность русского языка выражать новые идеи и понятия привела к тому, что образованная часть российского общества стала пользоваться двумя иностранными языками, достигшими новоментальной стадии, — немецким и французским. Потребовалось почти сто лет деятельности возникавшего российского научного сообщества и русской интеллектуальной, включая литературную, элиты, чтобы возникла русская научная терминология и русский язык превратился в неоментальный. И только тогда использование иностранных языков как средства общения внутри русской среды стало ненужным.

Языки многих этносов России к 1917 г. были даже не староментальными, а древнементальными. Эти этносы к данному времени не имели собственной письменности. Многие исследователи сейчас нередко говорят об имевшем в годы советской власти место вытеснении русским языком языков данных народов из многих сфер деятельности и тем самым сокращении поля их применения. Но эти люди либо сами добросовестно заблуждаются, либо намеренно вводят широкую общественность в заблуждение.

Все дело в том, что вся практическая деятельность народов, находившихся к моменту вхождения в состав России на стадии предклассового общества, была ограничена сферой быта. Никаких других не было. Соответственно их языки были приспособлены к обслуживанию только этой единственной сферы. Когда в результате последующего развития представители этих народов были втянуты в другие сферы деятельности, характерные для индустриального общества, все эти языки оказались неспособными их обслуживать.

Чтобы эти языки могли трансформироваться в нужном направлении необходимо было, во-первых, возникновение сравнительно большого круга интеллектуальной элиты, во-вторых, длительный период времени. Поэтому для немногочисленных народов трансформация их языков в новоментальные была исключена, для более крупных — крайне мало вероятна. С этим и было связано широкое распространение русского языка. Обойтись без него было совершенно невозможно. Он единственный, который мог действовать в новых сферах деятельности, которые не могли быть обслужены традиционными языками, прежде всего в сфере науки.

Как говорит автор, в Казахстане отмечалось, что «из 50 социальных функций, которые необходимы любому языку для нормального функционирования, казахский язык реализует на практике лишь около 10 функций» ([*], с. 419). Но этот вовсе не потому, что русский язык вытеснил казахский и лишил его возможности выполнять 40 функций, а потому, что какзахский язык, будучи древнементальным, с самого начала не был способен выполнять эти функии и не обрел этой способности до сих, а, возможно, и никогда ее не обретет.

Любая попытка потеснить, тем более вытеснить русский язык, будет иметь своим следствием регресс в деле образования и вообще во всех областях. Если попытаться преподавать, скажем, физику, на древнементальном или даже староментальном языке, то ее никто знать не будет. Все попытки реализовать программы «национального возрождения», предусматривающие перевод преподавания в средней и высшей школе с русского языка на традиционные, могут причинить представителям тех народов, культуру которых намереваются возрождать, только огромный вред, ибо закроют им путь к современному образованию.

Единственная реальная перспектива: либо полное вытеснение русским языком аборигенных языков, либо двуязычие, при котором русский язык будет приобретать все большее значение.»

[13] Подробнее об этом см.: Семенов Ю.И. Поздние первобытные и предклассовые общества Севера Европейской части России, Сибири и Русской Америки в составе Российской империи // Национальная политика в императорской России. Поздние первобытные и предклассовые общества Севера Европейской части России, Сибири и Русской Америки в составе Российской империи. М., 1998; Он же. «Национальное возрождение»: Возможно ли оно и нужно ли оно // III конгресс этнографов и антропологов России. 8-11 июня 1999 г. Тезисы докладов. М., 1999.

[*] Губогло М.Н. Языки этнической мобилизации.- М.: Школа «Языки русской культуры», 1998.- 811 с.

</u>