О справедливости
Давным-давно, но всё же во времена не столь отдалённые (ибо все времена похожи, просто не все об этом догадываются) в земле Уц, что в стране Нод, жил праведник. Во всякой земле временами появляются праведники, даже в стране Нод, совершенно не приспособленной для праведной и честной жизни.

Поэтому вряд ли кто удивится, узнав, что праведник земли Уц не был богат, силён и могуществен. Не пользовался он и уважением, или хотя бы жалостью ближних: откровенно говоря, все считали его идиотом, презирали и глумились — хотя и не часто, потому что у жителей земли Уц хватало других забот.

Нищий, ютился он в жалкой лачуге, мучаясь от голода и холода, а ещё от болезни, которой страдал с раннего детства и которую не могли вылечить никакие врачи. Временами, когда ему становилось лучше, он выходил оттуда и шёл в людные места, чтобы проповедовать добро и взывать к совести человеческой. Уходил оплёванный, иногда битый и всегда не понятный. Но, отлежавшись, он снова шёл проповедовать, ибо любил людей. Своих обидчиков он прощал, хотя это бывало и трудно. Но праведник понимал, что они, в сущности, не виноваты в своей грубости и жесткости, ибо жизнь в земле Уц тяжела и неказиста, а добру их никто не учил. И, несмотря на тщетность своих усилий, праведник верил, что его слова, как семена, прорастут в душах слышавших его — а как можно ненавидеть людей, в которых ты оставил (или думаешь, что оставил) своё семя? Поэтому праведник любил ближних, несмотря на полное отсутствие взаимности.

Не роптал праведник и на светлых Богов, ибо знал, что люди сами виноваты в своих грехах, Боги же добры и справедливы. К тому же, вздыхал он, дела на земле так запутаны, что и самый Свет не разобрался бы в них. Зато он крепко уповал на Суд Богов, который ждёт каждого после смерти. Ибо уж там каждый получит своё. Иногда праведник задумывался, как же всё-таки судят Боги — по тому, что человек хотел сделать, или по тому, что у него вышло. Но быстро оставлял такие мысли, уповая на то, что Бог Богов, Верховный Судия, чьи глаза всегда закрыты, лучше знает, кого и как судить.

Был лишь один человек, которого праведник ненавидел. То был правитель страны Нод.

Опять же, вряд ли кто удивится, узнав, что в стране Нод не бывало хороших правителей. Их и не будет, ибо правитель страны Нод не бывает хорошим, — или же он быстро перестанет быть правителем. Но тот правитель был худшим из всех. Жестокий, алчный и надменный, он разорял страну во имя своих прихотей, ввергал в войны и опустошения, а когда не было войн, бесчинствовал по-другому — например, вводил непосильные налоги или общественные работы. Законы и обычаи были для него меньше чем ничто — он даже не знал их, во всём утверждая лишь свою волю. Он мог убить человека, если ему нравилась застёжка на его плаще. Богов он презирал, мочился на алтари Света и почитал богом только себя. Жрецов и служителей Света он истребил почти всех, так как подозреал их в непочтительности.

Ненавидел он также людей родовитых и знатных, и истреблял их по всякому поводу, даже устраивал мерзкие зрелища, где благородных мужей бросал на съедение тиграм и гиенам, а их жён и дочерей отдавал нищим и прокажённым на потеху. Был он, кроме того, необузданно похотлив, так что мужчины прятали от него жён, а матери — детей, мальчиков и девочек, ибо в своей порочности правитель не различал полов. Творил он и иные непотребства, о которых невозможно говорить, не оскорбляя слуха.

Когда же долготерпеливый народ страны Нод поднял мятеж, правитель подавил сопротивление с такой жестокостью, что даже цари других царств содрогнулись от зависти и восхищения, а земля Уц обезлюдела почти полностью, ибо правитель казнил в той земле девять мужчин из десяти, а оставшихся в живых велел оскопить. Оскопили и праведника. И хотя ему не было нужно то, чего его лишили — но правителя страны Нод он возненавидел ещё сильнее.

Так что, если бы праведник был в силах, он бы сам, своими руками, умертвил правителя страны Нод. Но он, как и всякий праведник, был слаб, нищ и жалок, и ничего не мог против сильного и жестокого. Единственное, что он мог — молить светлых Богов, чтобы те избавили землю от этого чудовища. Но Боги молчали, а правитель продолжал бесчинствовать.

Праведник земли Уц прожил жизнь в нищете и унижении, презираемый людьми и забытый Богами. В конце концов он умер, как и все люди. И в тот же день умер правитель страны Нод.

После смерти праведник пошёл путём всех душ — на Суд Богов.

Поскольку божественные дела делаются неспешно, ждать пришлось тысячу лет. Впрочем, для душ, пребывающих по ту сторону жизни, время не имеет особенного значения. Но праведник всё же торопился. И не потому, что ему не терпелось вкусить райских блаженств, полагающихся ему в награду — не испытав в своей жизни ни единого земного блаженства, он не умел желать и блаженств небесных, ибо не знал, что это такое. Нет, ему хотелось лишь одного: увидеть душу жестокого правителя земли Нод, низверженную в ад. Это примирило бы его с миром.

Но всё проходит. Подошла и его очередь, и он узрел Престолы Богов. И предстал он перед силами Света, и пал на лицо, ожидая определения своей судьбы.

И тогда Бог Богов, Верховный Судия, чьи глаза всегда закрыты, спросил его:

– Как судить тебя, человек — по делам твоим или по намерениям?

– Суди по делам, — попросил праведник, ибо знал, что не делал зла.

Тогда Верховный открыл правый глаз, видящий дела.

– Что ж, — сказал он. — Я вижу, ты за всю свою жизнь не сделал ничего полезного и принёс ужасающее количество вреда. Такому грешнику, как ты, место — в самых глубинах ада. Взять его!

И адские служители схватили праведника и потащили его в ад.

– Подожди! — закричал праведник. — Это ошибка!

– Я не ошибаюсь, — сказал Верховный. — Но отпустите этого человека, чтобы он, перед тем, как познать адские муки, познал и свои грехи.

И адские служители отпустили праведника, и он вновь упал на лицо.

– Ты, — сказал Верховный, — не сделал в своей жизни ничего полезного. Ты не завёл семью, не вырастил детей, не скопил богатств. Ты лишь ленился и бездельничал. Но таких было много. Ты же совершил много худшее, ходя между людей и проповедуя им некое учение о так называемом «добре» и «совести». Тебя гнали, плевали вслед, но многим запали в душу твои слова, - и, как семена, прораслит в душах слышавших их. Некоторые даже записывали твои речи по памяти и пересказывали другим. После твоей смерти возникло учение твоего имени. Да, оно было далеко от того, что ты пытался проповедовать, но мы ведь судим по делам… Постепенно оно распространялось в народе, а потом дошло и до верхов. Учение это сплотило землю Уц, а потом покорило и страну Нод. В конце концов его приняли все. Во имя этого учения правители страны Нод установили порядки, препятствующие всякому развитию. Страна начала хиреть и загнивать. Тогда правители Нод ввязались в войны с соседями. Воодушевлённые своей верой, солдаты страны Нод захватили соседние страны и установили там свои порядки. Сейчас на главной площади столицы Нод воздвигнута твоя статуя — из золота, награбленного в соседних краях. Статуя та обмазана кровью жертв, принесённых тебе, как основателю великого учения. Твоё имя на устах убийц. Ты стал причиной величайших мерзостей и заслуживаешь худших наказаний, какие только может измыслить ад. Взять его!

И адские служители снова схватили праведника и потащили его в ад.

– Подожди! — закричал праведник. — Я невиновен! Я не хотел всего этого!

– Значит, — сказал Верховный, — ты просишь, чтобы тебя судили по намерениям?

– Да, да! — закричал праведник. — Суди по намерениям!

Тогда Верховный открыл левый глаз, видящий глубины души.

– Что ж, — сказал он. — Я вижу, ты всю свою жизнь был негодяем. Ты желал ближним, чтобы они бросили свою весёлую жизнь и предались унынию и самоистязанию. В глубине души ты страшно завидовал им и одновременно гнушался ими. Да, ты подавлял в себе эти порывы, но мы судим по намерениям… Так вот, в глубине души ты ненавидел всех, и ненависть эта была такой сильной, что сжигала тебя. Себя ты тоже ненавидел и бессознательно причинял себе всё то зло, которое только мог причинить. Ты - ходячий рессентимент, воплощение зловредного ничтожества. Оттого-то ты всю жизнь и промучился — а теперь за своё злонравие получишь ещё и воздаяние в аду. Взять его!

И адские служители снова схватили праведника и потащили его в ад.

– Подожди! — закричал праведник. — Да, во мне было зло, но я же смог его подавить и быть добрым! Да, моё учение извратили, но я не хотел этого! Открой оба глаза! О намерениях нужно судить по делам, а о делах — по намерениям!

Бог открыл оба глаза и улыбнулся.

– Ты неглуп, — сказал Верховный. — Поэтому, прежде чем ты отправишься в ад, я, пожалуй, дам тебе небольшое утешение. Сейчас ко мне поступила душа человека, которого ты ненавидел больше всех. Он был правителем твоей страны при твоей жизни. Я не дам тебе его судить, но ты сможешь выбрать, как я это сделаю.

И перед ними появилась душа правителя страны Нод и пала на лицо, ожидая приговора.

– Ну что, — снова улыбнулся Бог — судить мне его по делам или по намерениям?

– Я понял. Если ты будешь судить его по делам, — сказал праведник, — ты найдёшь, что они принесли много добра.

– Угадал, — осклабился Верховный. — Правление этого человека было чертовски прогрессивным. Он боролся с засилием аристократии и успешно истребил её под корень. Он же нанёс смертельный удар по идолопоклонничеству, разрушая храмы и расчищая дорогу прогрессивному монотеизму... ах, если бы не твоё мерзкое учение, которое всё извратило, но это уже твоя вина. Далее, его войны ослабили и уничтожили в зародыше две тоталитарные империи, четыре авторитарные диктатуры и одну религиозную сатрапию. Он же своим развратом уничтожил остатки патриархального сознания и почитания власти, открыв путь для республиканской идеи. Изнасилованные им женщины рождали здоровых детей, что оздоровило генофонд страны. Даже то, что он уничтожил население земли Уц, пошло на пользу, ибо в крови жителей этой земли жила редкая наследственная болезнь, от которой, кстати, страдал и ты. Так или иначе, по своим делам он достоин райского блаженства.

– Но и по намерениям его не нужно судить, так как ты сочтёшь, что они были благими, — медленно проговорил праведник.

– Да, и это чистая правда, — подтвердил бог. — Все глубинные помыслы этого человека были чисты. Он, в сущности, хотел всем добра. Искренне почитая себя моим избранником — в чём он не сильно ошибался, — он почитал нарушителей своей воли богохульниками, и карал их за богохульство. Он был несколько обидчив, но это оттого, что в раннем детстве он был лишён родительского тепла и внимания. К тому же…

– Я понял, — перебил его праведник, — если смотреть в душу достаточно глубоко, то в ней можно увидеть всё то, чего в ней нет на поверхности. Поэтому я прошу тебя — суди его не по тому, чего он хотел, и не по тому, что он сделал и что из этого вышло впоследствии. Суди его по тому, что он имел и что претерпел. Ибо в наше время праведные жили плохо, а неправедные — хорошо.

– Ты не столь умён, как мне показалось, — заметил бог, — но почему бы не исполнить твою просьбу? Что ж, давай посмотрим на его уровень жизни, и заодно на твой. Он ел нездоровую, слишком жирную пищу, от которой всю жизнь мучился желудком и печенью — что, кстати, было одной из причин его жестокости. Он жил в тесных и плохо проветриваемых помещениях, потому что боялся покушений на себя, а большие помещения трудно охранять. Простое счастье любить и быть любимым он не познал. Зато он имел множество женщин, в основном уродливых, - по современным критериям, конечно, - которые сопротивлялись его ласкам, и ни одна из них не любила его. С горя он обращался к мальчикам, не имея на то природной склонности, и лишь мучая себя, после чего возвращался к прежнему. Одна женщина заразила его дурной болезнью, от которой он и умер. Да, он заслуживает рая. Зато ты, живший на приволье, дышавший полной грудью, питавшийся экологически чистой пищей, — ты прожил не меньше его, несмотря на увечья и наследственную болезнь. Какая несправедливость!

– В таком случае, — сказал праведник, — суди его так, как судили его люди. Глас народа — глас Божий.

– Люди вообще склонны ненавидеть друг друга, — ухмыльнулся бог. — Разумеется, его ненавидели, но больше боялись, а страх убивает ненависть. Поэтому его боялись, как боятся стихийного бедствия: землетрясения, пожара или чумы. Вся ненависть обращалась на его слуг и исполнителей его приговоров. Более того, многие радовались его злодействам — когда они касались не их самих. Когда он истязал и казнил аристократов, толпа рукоплескала, ибо она ненавидела всех, кто выше их. Когда же правитель казнил и истязал мятежников, уцелевшие аристократы радовались, ибо народ они ненавидели больше, чем его. Кстати, многие люди, получив от правителя Нод те или иные благодеяния, даже мелкие, были ему благодарны — ибо получить благодеяние от того, кого все боятся, очень почётно. Таковая уж природа человеческой души, что она ценит лишь те блага, которые получает от злых, дары же добрых бесконечно презирает… А уж когда он осквернял храмы и казнил жрецов, втайне радовались все, ибо людям свойственно ненавидеть светлых богов. Между нами говоря, у них есть на то основания — ибо мы, хе-хе, сотворили мир и людей именно для того, чтобы издеваться над ними: ведь нет ничего приятнее, чем мучить тех, кто превосходит тебя по разуму и достоинствам души, но лишён твоей силы, и потому-то человек и создан Светлыми Богами по образу и подобию Истинного Божества, что нам, богам, любо топтать лик Единого, в которого мы веруем и которого ненавидим… Но я отвлёкся — давай-ка обратимся к тебе. Если его боялись, но многие и любили, то тебя презирали решительно все. Даже те, кто записывал твои изречения, не помогали тебе, более того — гнушались тобой. И если спросить твоих современников, чего ты заслужил…

– Я понял, — сказал праведник. — Нет правды на Земле, потому что нет её и выше.

– Ты меня понял, — широко ухмыльнулся Верховный, — Знай, что в шоколаде - правильные люди, всегда одни и те же, при всех властях и порядках, на земле и на небесах. Им всегда хорошо, а другим всегда будет плохо, ибо так устроен мой мир. А теперь, когда ты это понял, я скажу тебе приятное. Я пошутил. Я не отправлю тебя в ад, а награжу райским блаженством. Твоего же врага я отправлю в ад, где ему, честно говоря, самое место. Но не потому, что ты или он этого заслужили, а потому что так хочу я.

– Зачем же тогда была нужна эта комедия? — спросил праведник.

– Потому что издеваться над законом… нет, даже над самой идеей закона и справедливости — это ещё приятнее, чем издеваться над людьми, — рассмеялся Верховный. — Хотя, пожалуй, открою тебе один секрет богов. Мы стараемся так запутать все дела, чтобы, даже если Он — Тот, Которого мы боимся — всё-таки обратит Своё внимание на наш ничтожный мир, то и Сам не сможет распутать завязанные нами узлы и восстановить справедливость, которая ему так дорога. Посрамить Единого — вот наша цель. А теперь иди, вкушай райские кушанья, обнимай ангелов и вообще наслаждайся. И помни то, что здесь произошло, помни хорошенько.

– В таком случае, — сказал праведник, — я предпочту ад. К мучениям я как-нибудь притерплюсь, ведь у меня в запасе вечность. Но твой рай — после того, что я узнал — будет для меня гораздо худшим наказанием.

– Именно поэтому, — Бог Богов откинулся на своём троне, — я и отправляю тебя туда. Рай — это тоже наказание, и ты его заслужил. Взять его!

И служители ада, обернувшись ангелами, потащили праведника в рай.

)(