человекоедкое
Что-то меня всегда смущало в Аркадии Малере. Какое-то несоответствие образа и действительности.

Но только после "гондонной истории" я смог понять, в чём дело.

Вся проблема с Малером состоит в том, что он НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЕВРЕЕМ. За какового его ошибочно принимают.

Обосную это. Я повидал всяких евреев, в том числе весьма неприятных. Но я никогда не видел еврея, полностью и абсолютно лишённого иронического отношения к жизни. Зверино серьёзного. Нет, конечно, есть темы, на которые евреи "не шутят" - например, когда дело касается их национально-эгоистических интересов, "обобщённого холокоста". Но это именно что сознательный отказ, "тут мы не шутим". Ироническая натура, отказывающаяся от иронии в некотором прагматически важном пункте, неизбежно впадает в истерический пафос, в пафосную истерику. Что мы и видим на примере холокостничающего еврея, только что глумившегося над чем-нибудь рекомендованным к глумлению, "а тут холокост и слёзы". Но ровное, бесконечно унылое отсутствие всякого чувства юмора - это еврею абсолютно чуждо.

Малер же, во всех своих проявлениях, совершенно и абсолютно лишён каких бы то ни было следов иронии. "Этого в нём нет совершенно".

Полагаю, тайна Малера состоит в том, что он немец. Возможно, родители скрыли от него это, и даже назвали Аркадием, чтобы "ввести в круги". Но кровь говорит - да, немец. Вроде Эрна или Ильина - но ближе к Эрну, который отличался столь же фатальной серьёзностью.

На те же мысли наводит и внешность Малера. В ней нет решительно ничего еврейского, в отличие от козлодемонообразоного Фролова, по поводу которого "невозможно сомневаться". Но Малер-то - типичнейший немецкий бурш. "Посмотрите в эти глаза".

)(