Мёртвая Смерть: эльф кусучий
Сегодня ночью – скверной ночью, да – мне приснился эльф. Он укусил меня, сучара.

Эльф похож на хуй с зубами, а точнее, на помесь крысы и пиявки. Это такая палка с пастью на конце и крохотными глазками – их то ли восемь, то ли десять – по бокам. Рыбой он, однако, не является – это теплокровное существо. Когда-то эльфы были велики и прекрасны, подобно акулам и птицам, но в эпоху перестройки деградировали.

Живут эльфы в грязных водоёмах и питаются всякой мелкой дрянью. Для людей они не очень опасны, но эльф может укусить неосторожного купальщика, а зубы у них, во-первых, острые, хотя и мелкие, во-вторых, в пасти эльфа такая помойка, что заражение крови практически гарантировано. Правда, есть средство – поймать укусившего тебя эльфа, добраться с ним до какой-нибудь цивилизации, там посадить его в клетку и лечиться вытяжками его сока. У эльфа, помимо крови, есть ещё и сок – липкая бесцветная пакость, ни от чего не помогающая, кроме укусов самого эльфа.

Во сне я жил на даче, и мне нужно было в школу, где я должен был выступать на каком-то сборище, где меня ждал Ш.

Для того, чтобы до школы добраться, необходимо было вплавь перебраться через неглубокую, но очень нечистую речушку-канавку, отгораживающую наши дачные задворки от остального мира. Вода, помню, была тёплая, но противная – да и вообще противно лезть в воду в одежде. Посреди речки росли водяные маки – что-то вроде водяных лилий, только на конце длинного стебля растёт не лотос, а мачок. Я пробирался через переплетения упругих, скользких стеблей – и вот тут-то из них выскочил эльф и цапнул за палец.

Боль во сне – странная штука: она не настоящая, а, как бы это сказать, обозначающая: знак чувства. Я заорал, схватил эльфа и отодрал от руки. Выпускать его было нельзя, а ухватить мерзкую тварь сложно: склизкая кожа на нём ездит туда-сюда, к тому же он может довольно сильно вывернуться, вызалупиться – куском голого, мерзкого, опасного мяса с кусучим ротиком. В конце концов мне удалось его схватить и я, мокрый и злой, спустился в метро. Там мне пришло в голову сунуть эльфа в карман, но потом я вспомнил, что гадость может прогрызть подкладку и вцепиться мне в бедро. К тому же его всё равно пришлось бы вытаскивать.

В метро было душно, ехали толпы людей в чёрных лапсердаках. Эльф рвался из руки, пытаясь вывернуться и укусить кого-нибудь, и мне приходилось всё время бить его о поручень, чтобы он свернулся. Из-за этой возни я проехал свою станцию – мне был нужен «Кузнецкий Мост» - и попал на какую-то очень неудобную и перепутанную ветку со множеством дурацких пересадок, причём вернуться назад было очень сложно, надо было идти по каким-то запутанным переходам, везде толклись лапсердачники, человек в цилиндре продавал из-под полы порнографические картинки. У мраморной арки стояла холёная дама во фраке и котелке и с тросточкой, с огромным догом на поводке. Девушка с хвостиком сидела на полу, подложив под попу куртку, и делала псу минет. Когда я проходил мимо, эльф в руке весь вывернулся, вызверился, тщась укусить пса – видимо, чтобы тот кинулся на меня, а тварь тем временем уползла бы. Я приложил эльфа об стену так, что его поганое тельце съёжилось и как бы упало внутрь шкурки. Но я знал, что это ненадолго.

В конце концов, после безумной толкотни, я вышел на какую-то маленькую, почти безлюдную станцию, украшенную бронзовыми дубовыми листьями. Играла негромкая музыка, очень простенькая, один-два такта, как в старой компьютерной игре – «пи-пи-пу… пиб-пиб-пи-поу… пи-пи-пу… пиб-пиб-пи-поу…» Я почему-то знал, что поезда тут ходят очень редко, хотя идут как раз в нужном направлении.

Я сел на скамейку и приготовился ждать. Укушенная рука начала опухать и терять чувствительность. Эльф почуял ослабление контроля и снова попытался меня укусить, и снова получил зды.

Тут откуда-по появился Ш., - в своём обычном виде. С ходу он начал свой обычный наезд:

- Ну сколько тебя можно ждать, где ты гуляешь, я тебя еле нашёл, уже все собрались, тебя ждут, ну ёрш твою медь, ну что за дела…

Я молча показал ему распухшую руку и эльфа.

Тот посмотрел и махнул рукой.

- Это всё ерунда, - убеждённо сказал он, - у нас там средство есть, мы всё сделаем, пошли скорее, пошли.

Я окинул взглядом станцию. Почему-то было понятно, что я больше никогда в жизни сюда не попаду.

Проснулся от телефонного звонка, так что конец истории остался за кадром.

)(