|
|
Пишет krylov (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} krylov)@ 2004-05-31 05:50:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Новые матерные понятия: АХУЙ
Живой язык - развивающийся язык. Это относится и к подмножествам языка. Например, мат - вроде бы полностью замкнутая, совершенная, как алмаз, гранёный "розой", языковая реальность. Но всё же и в ней происходят перемены.
Например. Народ русский долго томился без наименования сущности, противополагаемой общеизвестному Пиздецу. Ежели понимать Пиздец как "чёрное акмэ", "бездна ужаса и боли", то долженствует же быть и Близнец ему, "позитивное акмэ", некое вселенское "Да" Бытию как таковому, кое возглашали Ницше и Джон Леннон.
И такое слово таки появилось. Это слово - АХУЙ.
Насколько я понимаю, в качестве редкой девиантной формы оно встречалась давно, но его экспансия в Большой Мат произошла относительно недавно. Во всяком случае, в последнее время оно довольно часто звучит в живой речи. Но звучит оно весомо и грозно.
Происхождение слова очевидно: это субстантиват от понятия охуения, но скорректированное понятием охуенности[1]. Кроме того, в слове слышится восклицание "ах!"
Значение слова примерно таково. АХУЙ - это некое радостное удивление (то самое, аристотелевское, "начало философии"[2]). Причём, что самое поразительное, повод для этого удивления может быть отнюдь не радостным, а грустным или даже страшным. ВПАСТЬ В АХУЙ можно и по поводу пиздеца (не очень большого, впрочем) -в том случае, если в этой беде обнаружилось нечто поразительное, ошеломляющее воображение и бросающее вызов рассудку. Понятно, что впасть в Ахуй от несчастья - вместо того, чтобы просто разрыдаться - может только субъект, поднявшийся над "человеческим, слишком человеческим" пониманием потока реальности как чередования счастья и несчастья. АХУЙ - это состояние сидящего на пиру богов в роковую минуту, и наслаждающегося этой минутой, даже с пониманием всего ужаса и безысходности совершающегося - как о том писали Тютчев и Гёльдерлин.
Интересный филолого-семантический штришок для эрудитов: АХУЙ можно понимать и как А-ХУЙ, то есть нечто лишённое... нет, не Хуя, а Хуёвости, что не следует путать с известным "нехуй", которое тоже отрицает Хуёвость и Хуйню. Но "нехуй!" ставит им барьер, в то время как Ахуй преодолевает их. Однако, оно и не отодвигает Хуёвую Реальность в пучину безразличия, как то предлагает не менее известное "нахуй!", а, напротив, принимает реальность и привествует звоном щита. АХУЙ - это состояние поверх барьеров.
То есть если "нехуй" можно перевести как "но пасаран" (а "нахуй" - "ну, пасаран, и чё теперь?"), то Ахуй - это истинный "Венсеремос!" души человеческой, становящейся выше любой хуйни. И даже самый Пиздец побеждается в тот момент, когда человек, к которому Он пришёл, встречает его в сердце своём не слезами, но - впадением (а точнее, ВЗЛЁТОМ) в Ахуй.
[1] Хотя возможно, что известную роль в распространении этого слова сыграла "смешная" якобы арабская фраза "Усрат ахуй атъебифи биляди" (Семья моего брата - лучшая в стране). Впрочем, этот тупой прикол не смог бы сам по себе вызвать это слово к жизни.
[2] В то время как Пиздец - это конец всякой философии и всяческого философствования, та граница, где философия перестаёт быть утешением и становится уже горькою насмешкою над страданиями людей и тщетой их помыслов.
)(
Живой язык - развивающийся язык. Это относится и к подмножествам языка. Например, мат - вроде бы полностью замкнутая, совершенная, как алмаз, гранёный "розой", языковая реальность. Но всё же и в ней происходят перемены.
Например. Народ русский долго томился без наименования сущности, противополагаемой общеизвестному Пиздецу. Ежели понимать Пиздец как "чёрное акмэ", "бездна ужаса и боли", то долженствует же быть и Близнец ему, "позитивное акмэ", некое вселенское "Да" Бытию как таковому, кое возглашали Ницше и Джон Леннон.
И такое слово таки появилось. Это слово - АХУЙ.
Насколько я понимаю, в качестве редкой девиантной формы оно встречалась давно, но его экспансия в Большой Мат произошла относительно недавно. Во всяком случае, в последнее время оно довольно часто звучит в живой речи. Но звучит оно весомо и грозно.
Происхождение слова очевидно: это субстантиват от понятия охуения, но скорректированное понятием охуенности[1]. Кроме того, в слове слышится восклицание "ах!"
Значение слова примерно таково. АХУЙ - это некое радостное удивление (то самое, аристотелевское, "начало философии"[2]). Причём, что самое поразительное, повод для этого удивления может быть отнюдь не радостным, а грустным или даже страшным. ВПАСТЬ В АХУЙ можно и по поводу пиздеца (не очень большого, впрочем) -в том случае, если в этой беде обнаружилось нечто поразительное, ошеломляющее воображение и бросающее вызов рассудку. Понятно, что впасть в Ахуй от несчастья - вместо того, чтобы просто разрыдаться - может только субъект, поднявшийся над "человеческим, слишком человеческим" пониманием потока реальности как чередования счастья и несчастья. АХУЙ - это состояние сидящего на пиру богов в роковую минуту, и наслаждающегося этой минутой, даже с пониманием всего ужаса и безысходности совершающегося - как о том писали Тютчев и Гёльдерлин.
Интересный филолого-семантический штришок для эрудитов: АХУЙ можно понимать и как А-ХУЙ, то есть нечто лишённое... нет, не Хуя, а Хуёвости, что не следует путать с известным "нехуй", которое тоже отрицает Хуёвость и Хуйню. Но "нехуй!" ставит им барьер, в то время как Ахуй преодолевает их. Однако, оно и не отодвигает Хуёвую Реальность в пучину безразличия, как то предлагает не менее известное "нахуй!", а, напротив, принимает реальность и привествует звоном щита. АХУЙ - это состояние поверх барьеров.
То есть если "нехуй" можно перевести как "но пасаран" (а "нахуй" - "ну, пасаран, и чё теперь?"), то Ахуй - это истинный "Венсеремос!" души человеческой, становящейся выше любой хуйни. И даже самый Пиздец побеждается в тот момент, когда человек, к которому Он пришёл, встречает его в сердце своём не слезами, но - впадением (а точнее, ВЗЛЁТОМ) в Ахуй.
[1] Хотя возможно, что известную роль в распространении этого слова сыграла "смешная" якобы арабская фраза "Усрат ахуй атъебифи биляди" (Семья моего брата - лучшая в стране). Впрочем, этот тупой прикол не смог бы сам по себе вызвать это слово к жизни.
[2] В то время как Пиздец - это конец всякой философии и всяческого философствования, та граница, где философия перестаёт быть утешением и становится уже горькою насмешкою над страданиями людей и тщетой их помыслов.
)(
