Климентов Михаил Иванович (Россия, 1889-1969) «Правление колхоза "Красный маяк"» 1935

Только что получила замечательный комментарий к картине. Привожу его здесь дословно:
«Спасибо за публикацию работ Михаила Ивановича! На картине - мой дедушка Петр Иванович Климентов, председатель и счетовод «Красного маяка». Нашу семью в 1931 году хотели раскулачить, так как дед (инвалид первой мировой - обе ноги прострелены во время брусиловского прорыва) еще имел маленькую кузницу и сам в ней работал. В 1931 году на его попечении были старики-родители и четверо маленьких детей от 12 лет до 6 месяцев. Но потом приехал другой комиссар и запретил нас уничтожать. Ведь дед был единственным грамотным в селе и к тому же рачительным хозяином. Тогда и сделали в нашем доме правление на целых 14 лет.
Внучатая племянница М.И. Климентова, Елена Михайловна»

Вот такая вот нехитрая история, коснувшаяся, к слову, и моей семьи, и характеризующая время.
Замечательно об этом в книге Чудакова Александра Павловича «Ложится мгла на старые ступени»:

«Первой ссыльной волной были кулаки из Сальских степей. Наслышанные об ужасах холодной Сибири и тайги, они после своих супесей и суглинков шалели от полуметрового казахстанского чернозёма и дармового соснового леса. Скоро все они построили добротные пятистенки с глухими бревенчатыми заплотами на сибирский манер, завели обширные огороды, коров, свиней и через четыре-пять лет зажили богаче местных.

— Что вы хотите, — говорил дед, — цвет крестьянства. Не могут не работать. Да как! Вон что про Кувычку рассказывают.

Старший сын старика Кувычки, рассказывал его сосед по воронежской деревне, когда, женившись, отделился, получил три лошади. Вставал затемно и пахал на Серой.

Когда она к полудню уставала, впрягал в плуг Вороного, который пасся за межой. Ближе к вечеру приводили Чалого, на коем пахал дотемна. Через два года он уже считался кулаком.

— А чего же этот цвет в колхозе ни черта не делает? — подкалывал отец.

— А с какой стати? Кто такой кулак? — дед поворачивался к Антону, который всегда слушал, широко раскрыв глаза, не перебивая и не задавая вопросов, и дед любил адресоваться к нему. — Кто он такой? Работящий мужик. Крепкий. Недаром — кулак, — дед сжимал пальцы в кулак так, что белели косточки. — Непьющий. И сыновья непьющие. И жён взяли из работящих семей. А бедняк кто? Лентяй. Сам пьёт, отец пил.

Бедняк — в кабак, кулак — на полосу, дотемна, до пота, да всей семьёй. Понятно, у него и коровы, и овцы, и не сивка, а полдюжины гладких коней, уже не соха, а плуг, железная борона, веялка, конные грабли. На таких деревня и стояла… А кто был в этих комбедах (комитетах бедноты)? Раскулачивал кто? Та же пьянь и голытьба. Придумали превосходно: имуществом раскулаченных распоряжается комбед. Не успеют телеги с ними за околицу выехать, как уже сундуки потрошат, перины тащат, самовары...»

Дорогая Елена Михайловна! Искренне благодарю Вас за подаренные воспоминания!



Климентов Михаил Иванович (Россия, 1889-1969) «Правление колхоза "Красный маяк"» 1935