Ну так вы же пишете не по-германски, и не для германской аудитории. В современном же русском языке - думаю, под влиянием английского - слово "ревизионист" (в контексте разговора про историков) означает именно что эмоциональную оценку.

То же, что вы обнаружили в самой первой книге Солонина - дискредитирует его еще меньше, чем история с цитатой из Эренбурга дискредитирует Конквеста. Потому что, во-первых, очевидно, рассуждения Солонина строятся вовсе не на факте наличия фикуса в какой-то машине. Во-вторых, рассказ Болдина с "объяснениями", почему был взят фикус, выглядит еще большим издевательством над читателем, чем все попытки Солонина как-то проинтерпретировать этот эпизод. В-третьих, книги Солонина - книги публицистические, а не академические. Он, по-моему, никогда на академизм и не претендовал. Публицистика же всегда включает в себя элементы эмоционального воздействия - которые, да, можно считать "манипулированием читателем". Точно так же и вы, когда пишете про Галковского или Кунгурова, пишете ведь не отстраненно, а откровенно издевательски, высмеивая дурачков по полной программе. Получается у вас это блестяще, но ведь это тоже можно рассматривать как "манипулирование", то есть усиление вашей аргументации эмоциональным воздествием? Мы все наслаждаемся, читая ваши издевательства над дураками, потому что само по себе эмоциональное манипулирование в публицистике более чем уместно и никак не зазорно.

Может ли автор в своих попытках такого рода "манипуляции" оказаться не слишком удачным, промахнуться, переиграть, зайти чуть дальше, чем следовало бы? Да, безусловно. Вот вы, к примеру, только что сделали это, сравнив идиота Кунгурова с Суворовым и Солониным - которых, при всем вашем недоброжелательстве к ним, вы не сможете обвинить в таких бессмысленных и беспощадных глупостях, какими наполнен продукт Кунгурова.

Возможно, что в найденном вами случае промахнулся, переиграл, зашел чуть дальше, чем следовало - Солонин. У того же Суворова я таких эпизодов могу найти во много раз больше, не говоря уже о целой книге ("Очищение"), которая, на мой взгляд, целиком является такого рода "переигрышем". Но авторов мы оцениваем не только по их второстепенным ошибкам, а прежде всего по их первостепенным вкладам. Суворов написал много того, что я (и, кстати, Солонин) считаю неверным, но его позитивный вклад уже никто не сможет поколебать. То же самое относится и к Солонину, который подарил нам целую пригоршню совершенно новых пониманий критически важных событий, в десятки раз превысив вклад десятков дипломированных историков, как советско-российских, так и западных. Поминать Солонина в одной строке с Кунгуровым, как авторов схожего круга - это, прошу прощения, галковщина, сознательное снижение всего и всехх до уровня помоев. Будем же толерантны и простим ему пару не вполне удачных публицистических оборотов. И постараемся сами соответствовать тем высоким стандартам, по которым судим других...