|
|
Пишет Игорь Петров (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} labas)@ 2010-07-19 14:20:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
удушливыми газами превратить в грандиозное аутодафе
Кстати, подачу астрономов приняли (ну кто же еще?) писатели, опубликовавшие 7.04.30 свое письмо в «Литературной газете». Целеполагание тут, правда, несколько растеклось по древу, потому что письмо обращено уже не к папе, а «К писателям мира». Получилось, что писателям мира сначала рассказывают про злодейства инквизиции по отношению к деятелям средневековой культуры, а потом сообщают о жгучем желании «поднять иное более материальное оружие». При этом непонятно, какого рода реакция ожидается от писателей мира: должны ли они что-то поднимать в унисон или наоборот бежать в панике при виде поднятого советскими коллегами.
Тем не менее текст написан мощно, грубо, зримо, явно писал не партийный червь типа Тер-Оганезова, а человек с литературным даром.
Вот лучшие куски:
Подписали Леонов, Олеша, Фадеев, Луговской, Багрицкий, Маяковский (за неделю до смерти!), Светлов, Инбер, Сельвинский, Гладков, Новиков-Прибой, Асеев и многие другие. Кто из них настоящий автор – вопрос для специалистов. Удивительно, что текст, судя по всему, ни разу не републиковался.
И - кажется, тут тоже какая-то контрадикция - цитата из дневников того же Леонова:
Кстати, подачу астрономов приняли (ну кто же еще?) писатели, опубликовавшие 7.04.30 свое письмо в «Литературной газете». Целеполагание тут, правда, несколько растеклось по древу, потому что письмо обращено уже не к папе, а «К писателям мира». Получилось, что писателям мира сначала рассказывают про злодейства инквизиции по отношению к деятелям средневековой культуры, а потом сообщают о жгучем желании «поднять иное более материальное оружие». При этом непонятно, какого рода реакция ожидается от писателей мира: должны ли они что-то поднимать в унисон или наоборот бежать в панике при виде поднятого советскими коллегами.
Тем не менее текст написан мощно, грубо, зримо, явно писал не партийный червь типа Тер-Оганезова, а человек с литературным даром.
Вот лучшие куски:
Римский первосвященник как апостол свободной пишущей мысли! Пий XI как апостол гуманности! Ватикан как цитадель культуры и прогресса! Вряд ли можно придумать более бессмысленное и чудовищное словосочетание, более вопиющее contradictio in adjecto, чем это. Наши друзья и соратники по культурной работе, советские астрономы в своем заявлении о «крестовом походе» показали уже с помощью веских и неопровержимых фактов, как выглядели в исторической действительности реальные взаимоотношения католической церкви и подлинно научной мысли. Советские астрономы показали, что путь научного знания о законах вселенной окутан дымом костров и залит кровью мучеников. И дело обстояло именно таким образом, что воздвигала костры и проливала чужую кровь католическая церковь по прямой указке Ватикана, а горели на этих кострах и истекали кровью – люди, осмелившиеся глупым и вздорным бредням попов противопоставлять строго обоснованные выводы науки. И мы, советские писатели, не можем не проявить особенного интереса и истории взаимоотношений папства с выдающимися деятелями науки и литературы.
[Данте Алигьери, Этьен Долэ, Лючилио Ванини, Джон Уиклиф, Рожер Бэкон, Франсуа Раблэ и др.]
Кстати, о палачах и палачестве. Пий XI «скорбит» об отсутствии якобы в нашей стране свободы совести и проч. Однако же как будто до сих пор не отменен папский силлабус 1864 года, в котором Пий IX объявляет свободу совести, печати и обучения проявлениями, новейшего нечестия, подлежащими самому беспощадному преследованию со стороны церкви. В 1869 г. тот же Пий IX, очевидно в развитие силлабуса 1864 года, категорически высказался за полное сохранение всех прав святейшей инквизиции, вплоть до права предания еретиков сожжению с предварительным вырыванием языка и без оного.
Мы отдаем себе полный отчет в том, что скрывается под этой новейшей маской папства. Давно уже передовые люди всех народов поняли, что деяниями церкви движет грубый материальный интерес эксплоататоров и душителей трудящегося человечества. Еще Ульрих фон-Гуттен прямо говорил про римских попов, что настоящий «бог их - брюхо». И это верно до сих пор. Если раньше это было ненасытное «брюхо» крупнейшей феодальной клики, тот теперь это «брюхо» международного финансового капитала, в духовных советниках у которого состоит папа вместе со своим причтом. И именно потому, что трудящиеся массы нашей страны раз навсегда спихнули с себя власть эксплоататоров, именно потому что они строят сейчас новое социалистическое общество, в котором капиталист и поп будут столь же невозможны и немыслимы как честные люди в Ватикане, именно поэтому рвет и мечет Пий XI, он же председатель святейшей инквизиции в Риме, именно поэтому призывает он в новой круазаде. Святой отец бредит старым величием, он снова видит вырванный язык Ванини, слышит предсмертное хрипение Бруно, Долэ, Германа Рисвика, сожженного в 1512 г. за проповедь материализма. И святой отец мечтает о том, чтобы удушливыми газами современных фашистских дружин превратить в одно грандиозное аутодафе первое и единственное в мире рабочее государство, о том чтобы стальными клешнями военных машин вырвать язык у революционных рабочих, проповедующих самое правильное, самое смелое и самое благородное учение, какое когда-либо доходило до ушей человечества. Так мечтает святой отец, а за спиной его стоят заправилы международного трестовского капитала, активно стремящиеся к восстановлению на территории нашей страны отношений рабства и капиталистической эксплоатации. Как всегда, папа и палач соединяются в одном лице...
И мы, советские писатели, берем на себя торжественное обязательство всей своей творческой и общественной работой содействовать скорейшей ликвидации жестокого и кровавого обмана, именуемого религией. На буллу Пия XI мы отвечаем тем, что предоставляем себя в распоряжение воинствующего безбожия. Мы будем в меру наших сил помогать тому, чтобы осуществились, наконец, заветные идеалы замученных и сожженных инквизицией борцов. Дени Дидро, конечно, несколько наивно представлял себе способы уничтожения религиозного обмана. У нас не казнят священников за их профессию. Но всей нашей борьбой и творческой работой мы стремимся создать такие условия, при которых эта порода людей просто исчезла бы с лица нашей страны, как вымерли в свое время гигантские ящеры и мамонты. И мы эти условия создадим вопреки потокам бешеной клеветы и ненависти, льющимся из Ватикана.
В заключение мы хотели бы заметить, что особое внимание, уделенное нами именно католической церкви, вызвано особым же стечением обстоятельств. Мы полностью учитываем тот факт, что все церкви и все религии делают одно и то же подлое дело. И не наша вина, что католическая церковь, которая может с некоторым правом претендовать на звание «первой среди равных» в этом отношении и сейчас берет на себя «моральный» почин в организации самого грандиозного преступления, какое когда-либо затевали господствующие классы буржуазного общества.
Против подготовки этого преступления мы поднимаем свой голос протеста, поднимаем оружие разума, науки, фактов. А когда придет час мы поднимем по первому зову рабочего класса и иное более материальное оружие. И пусть в лице христолюбивого Пия XI издыхающий старый мир присылает нам свои проклятия. Мы твердо знаем, чьи дни сочтены и на чьей строне будет победа!
[Данте Алигьери, Этьен Долэ, Лючилио Ванини, Джон Уиклиф, Рожер Бэкон, Франсуа Раблэ и др.]
Кстати, о палачах и палачестве. Пий XI «скорбит» об отсутствии якобы в нашей стране свободы совести и проч. Однако же как будто до сих пор не отменен папский силлабус 1864 года, в котором Пий IX объявляет свободу совести, печати и обучения проявлениями, новейшего нечестия, подлежащими самому беспощадному преследованию со стороны церкви. В 1869 г. тот же Пий IX, очевидно в развитие силлабуса 1864 года, категорически высказался за полное сохранение всех прав святейшей инквизиции, вплоть до права предания еретиков сожжению с предварительным вырыванием языка и без оного.
Мы отдаем себе полный отчет в том, что скрывается под этой новейшей маской папства. Давно уже передовые люди всех народов поняли, что деяниями церкви движет грубый материальный интерес эксплоататоров и душителей трудящегося человечества. Еще Ульрих фон-Гуттен прямо говорил про римских попов, что настоящий «бог их - брюхо». И это верно до сих пор. Если раньше это было ненасытное «брюхо» крупнейшей феодальной клики, тот теперь это «брюхо» международного финансового капитала, в духовных советниках у которого состоит папа вместе со своим причтом. И именно потому, что трудящиеся массы нашей страны раз навсегда спихнули с себя власть эксплоататоров, именно потому что они строят сейчас новое социалистическое общество, в котором капиталист и поп будут столь же невозможны и немыслимы как честные люди в Ватикане, именно поэтому рвет и мечет Пий XI, он же председатель святейшей инквизиции в Риме, именно поэтому призывает он в новой круазаде. Святой отец бредит старым величием, он снова видит вырванный язык Ванини, слышит предсмертное хрипение Бруно, Долэ, Германа Рисвика, сожженного в 1512 г. за проповедь материализма. И святой отец мечтает о том, чтобы удушливыми газами современных фашистских дружин превратить в одно грандиозное аутодафе первое и единственное в мире рабочее государство, о том чтобы стальными клешнями военных машин вырвать язык у революционных рабочих, проповедующих самое правильное, самое смелое и самое благородное учение, какое когда-либо доходило до ушей человечества. Так мечтает святой отец, а за спиной его стоят заправилы международного трестовского капитала, активно стремящиеся к восстановлению на территории нашей страны отношений рабства и капиталистической эксплоатации. Как всегда, папа и палач соединяются в одном лице...
И мы, советские писатели, берем на себя торжественное обязательство всей своей творческой и общественной работой содействовать скорейшей ликвидации жестокого и кровавого обмана, именуемого религией. На буллу Пия XI мы отвечаем тем, что предоставляем себя в распоряжение воинствующего безбожия. Мы будем в меру наших сил помогать тому, чтобы осуществились, наконец, заветные идеалы замученных и сожженных инквизицией борцов. Дени Дидро, конечно, несколько наивно представлял себе способы уничтожения религиозного обмана. У нас не казнят священников за их профессию. Но всей нашей борьбой и творческой работой мы стремимся создать такие условия, при которых эта порода людей просто исчезла бы с лица нашей страны, как вымерли в свое время гигантские ящеры и мамонты. И мы эти условия создадим вопреки потокам бешеной клеветы и ненависти, льющимся из Ватикана.
В заключение мы хотели бы заметить, что особое внимание, уделенное нами именно католической церкви, вызвано особым же стечением обстоятельств. Мы полностью учитываем тот факт, что все церкви и все религии делают одно и то же подлое дело. И не наша вина, что католическая церковь, которая может с некоторым правом претендовать на звание «первой среди равных» в этом отношении и сейчас берет на себя «моральный» почин в организации самого грандиозного преступления, какое когда-либо затевали господствующие классы буржуазного общества.
Против подготовки этого преступления мы поднимаем свой голос протеста, поднимаем оружие разума, науки, фактов. А когда придет час мы поднимем по первому зову рабочего класса и иное более материальное оружие. И пусть в лице христолюбивого Пия XI издыхающий старый мир присылает нам свои проклятия. Мы твердо знаем, чьи дни сочтены и на чьей строне будет победа!
Подписали Леонов, Олеша, Фадеев, Луговской, Багрицкий, Маяковский (за неделю до смерти!), Светлов, Инбер, Сельвинский, Гладков, Новиков-Прибой, Асеев и многие другие. Кто из них настоящий автор – вопрос для специалистов. Удивительно, что текст, судя по всему, ни разу не републиковался.
И - кажется, тут тоже какая-то контрадикция - цитата из дневников того же Леонова:
В средине двадцатых годов я раза четыре подряд заладил ездить по весне в Загорскую лавру, — все хотелось наглядеться на рублевскую Троицу. Дело было ранней весной двадцать шестого. Знаменитая святыня помещалась в маленькой, дальней, Троицкой — кажется, церкви, совсем близко от раки преп.Сергия, справа от царских дверей. В храм доступа посторонним не было, только по служебным делам. Останки Сергия, несколько темных костей, беспорядочно валялись на лиловом выцветшем атласе, под стеклом, как их оставили после просветительно-милицейского обследования, надо полагать. В тот раз я особенно застоялся возле. Вспомнилась удивительная статья Ключевского об этом большом, хорошем и добром человеке, любимым речением которого было — «радуйтеся, всегда радуйтеся». Мне пришло в голову, как дерзко мы поступаем в иных случаях своего национального бытия, не щадя собственной середки, забывая — что с нею нам и впредь жить.
