ЕЩЕ О ПАСХЕ.


Когда моя прабабушка, Лидия Ивановна, ставила тесто на куличи, улицу перед домом покрывали соломой, чтобы проезжающие повозки не сотрясали землю слишком сильно: тесто могло сесть.

Куличи пеклись высокие. Когда бабушка мне о них рассказывала, она разводила руки сантиметров на тридцать-сорок. При этом на остывший кулич можно было надавить ладонью, и он проминался до самого своего основания, а потом свободно принимал изначальную форму.

В тесто бабуля ( так я называла прабабушку) клала сливочное масло самого высшего сорта, яйца были наисвежайшие - от своих кур. Посыпали верх кулича разноцветным крашеным пшеном.

Месили это тесто в высокой квашне, долго месили - бабуля в очередь с кухаркой.

Испеченные куличи бабуля клала в свою постель на перину, набитую чистым гусиным пухом. В этой постели они и "отдыхали", пока не исчезала опасность, что они осядут.

Я таких куличей не застала: последний раз их пекли до революции, а я моложе, просто выгляжу неважно после вчерашнего...хамсина.

Осталось семейное предание, которое не понятно, кому передавать: сыну это не интересно, а дочь уже израильтянка, думающая на иврите.

Вот я и решила рассказать вам о куличах моей прабабушки, о куличах, которые мне не довелось попробовать и какие уже никто не умеет печь.