lj_soba4ki: Вы знаете

Вы знаете — я всегда охотно соглашался с самыми страшными пророчествами, которыми меня пугали окружающие.

Не ходи по лужам! Промочишь ноги! Промочишь ноги — заболеешь! Я находил данный постулат, гневно вырывающийся из уст строгой моей матери, вполне справедливым. Находил и бесстрастно был готов принят грядущие кары.

С удовольствием бродил я по лужам, которых было страсть как много на полузаброшенной стройке, расположенной рядом с нашим домом, и иногда холодные мятежные волны переваливались через утлые борта моих детских сапог, и я начисто мочил эти самые ноги. И, как и положено капитану — уходил с тонущего судна последним, дождавшись, пока оба сапога наполнятся ледяной грязной водой до краёв. И даже болел потом из-за этого. Иногда довольно сильно. И мать лечила меня и параллельно бранила за упрямство моё и за вопиющую мою же глупость, и сообщала мне, что все, абсолютно все предупреждали меня о таких вот плачевных последствиях, а я всецело признавал правоту матери и иных прозорливых родственников и даже делал унылое лицо, приличествующее ситуации. Но всё равно продолжал ходить по этим чёртовым лужам. Меня устраивала такая схема развития событий.

Тот, кто не слушался маму и папу, со слов тех же самых мамы и папы, серьёзно рисковал стать плохим мальчиком, и я, пускай и со вздохом, но всё же довольно стоически принимал на себя эту роль. Необходимости быть хорошим у меня не наблюдалось, и напротив — статус мальчика плохого меня сильно не расстраивал. Я понимал, что это вроде как не хорошо, но не очень понимал — почему.

Я видел мальчиков, жизненный путь которых складывался таким причудливым образом, что статус «хороший» багровым тавром пульсировал на их бледных лбах, и мне не особенно-то и хотелось в их хлипкие ряды. Слушаться во всём мамочку и папочку, пиликать на идиотской скрипке, идти с девчонкой вместе со школы — фу! Нет уж, увольте. Я лучше в плохие. Пусть лучше бабушка, глядя на мои оценки за поведение (оценки за поведение!) капает себе корвалол, чем всё это. Корвалол хотя бы пахнет загадочно.

Не дружи с этими ребятами — научишься пить и курить! И я дружил, и действительно научился сначала курить, а потом и пить. Ну и что? Все в итоге научились этим довольно несложным и бесхитростным занятиям. Вся страна пьёт и курит, а тот, кто не курит и не пьёт — на такого смотрят как на прокажённого, это я вам как непьющий и не курящий точно говорю. Так что либо все они дружили с этими ребятами, но хорошо скрывали акт данной дружбы, либо не в ребятах тут дело, а в чём-то другом. Никто сейчас не подбегает ко мне и не спрашивает — а ты с кем дружил, раз не куришь и не пьёшь? Нет. Все говорят — как это не пьёшь? Ты дурак что-ли?!

И я всегда был согласен на то, что соседи обо мне скажут такое, ну просто ужас какое, я готов был безгранично пасть в их глазах и прослыть всем, кем только можно.

Я был не против того, что все мамины подруги решат что я ну совсем уж пропащий. Я не возражал, что все дети всех маминых подруг в сотни раз умнее, воспитаннее и культурнее меня. Я героически кивал, выслушивая, что вот у тёти Саши её Илюша в твоём возрасте, а уже (далее шли перечисления заслуг Илюши, чтоб он сгорел), я сокрушённо молчал, узнавая, что вот у тёти Маши Коленька, на год всего тебя старше, а ( и небывалые достижения Коленьки озаряли комнату волшебными переливами). И дети тёти Аллы и тёти Наташи тоже обходили меня на два корпуса по ряду умственно-моральных пунктов. И это был провал, но я всё равно не расстраивался.

Я был готов стать позором семьи, не пугала меня перспектива сомнительной славы худшего студента на курсе, вполне допускал я, что пожалею, и не следовало бы женится вот на ней, не возражал я за свои плачевно низкие показатели духовности отправится прямиком в ад, потерять чьё-то уважение, стать отпетым и прочее и прочее.

Меня вполне устраивала и устраивает схема «преступление-наказание». Я знаком с ней и единственное, что меня искренне до сих пор удивляет, так это люди, которые зачем-то бегают, предупреждают, грозят, рассказывают жуткие истории из жизни, в которых «один знакомый вот так же сделал, а потом хлебнул горя» и делают при этом такие страшные глаза, что мне страшно за эти глаза. Как бы не лопнули!

Ребята, я всё знаю. И все всё знают. Займитесь лучше собой. А я вполне готов заболеть, в очередной раз промочив ноги.