А чойта тут нету комьюните ljr_dreams
, можно было бы всем тифаретуям туда ходить просираться сутра! Энивей,
запощу-ка я несколько недавних своих снов: их отношение к здешней помойке
чуть менее, чем поверхностное, но контент вполне соответствующий.

Первый сон. Я смотрю снятый с ебаным мрачно-синим цветокором
голливудский говноужастик про семью фокусников (магов?), которых
(осторожно, триггеры!) глава семейства с какого-то хуя привез
зимой (под рождество?) в Омск Сибирь. Англосаксы останавливаются
в гостинице-высотке в каком-то горгороде уровня
областного центра. Все начинается как милый рождественский
семейный мувик: дети с родителями прогуливаются по заснеженным вечерним улочкам,
разглядывают немногочисленные образцы предновогодней иллюминации
(у входа в местный ломбард?), папа устраивает мини-иллюзион
на ресепшене — к радости семьи и к замешательству персонала.
Похоже, в гостинице это дело кому-то сильно не понравилось,
и этой ночью приезжих будут убивать. Запомнилась сцена с одним из сыновей,
мальчиком 10-15 лет. Ночью на одном из верхних этажей по комнате,
освещенной лунным светом, неторопливо летит полированное
серебристое нечто (среднее между ведром для гшампанского
и старинным тазиком для бритья), а в нем стоит такой же металлический
кофейник с горячей водой. Комната пуста, но зритель в курсе, что мальчик
вылез из окна на карниз и спрятался за закрашенным стеклом. На
следующих кадрах (снято снаружи) кофейник вылетает в форточку
и медленно, тонкой струйкой, выливает свое содержимое вниз. Затем кофейник
влетает назад в комнату, камера поворачивается вниз, и зритель видит умученную
голову ребенка, на которую, как становится ясно, и был вылит кипяток.
Мальчик стонет и в надежде ослабить впечатление от ожога подается вперед
из оконного проема, подставляя лицо морозному ветру. Звук исчезает.
Поначалу кажется, что пацанчик испытывает облегчение, но вот его ожоги
покрываются ледяной коркой, ветер местами ее сдувает, оставляя на щеках
красные пятна обнажаемой и тут же замораживаемой плоти, затем
продувает один из таких участков на правой щеке ребенка насквозь,
в дыре становятся видны зубы, и их обладатель, не выдержав страданий,
срывается вниз. Там, где он прятался, вместо стекла стоит свежевставленный
лист картона, из которого вверху и внизу торчат маленькие светлые кукольные ручки.

Второй сон. Как-то темным зимним утром мне не спалось, и я ходил от одного
вонючего корыта сраной тытрубки к другому, рыгая и чавкая, и набрел на
хуево анимированные CGI-трейлеры нового изъеба WoTовцев (теперь на Марсе,
да-да). Разглядывая кадры массированной бомбардировки склонов долины
Маринера, я вдруг осознал, что мое сознание находится в теле гей-партнера
знакомого мне (по сценарию сна) японца Юкинори Мори (или самого этого японца,
я толком не понял, или это был такой их трюк — обмениваться сознаниями, а я мимопроходил).
Мы оказались в постели, и после непродолжительных поцелуев он
(толстоватый подросток ростом ниже моего, слегка смахивающий на wieiner_)
предложил мне войти в его анус. Я отказался, встал с кровати, и после
непродолжительного непонимания объяснил японцу ситуацию. Помню, потом я шел
по темной пустынной слякотной улице (в школу?), японец что-то кричал мне
с балкона, а я отвечал ему, что мне уже лучше, и мое перемещение сознания почти прошло.

Третий сон. Был теплый летний день, я стоял в трусах на балконе дома у родителей,
и мне было известно, что сегодня именно на этот балкон приедут специалисты
проекта LIGO (которые вскоре объявят об открытии гравитационных волн от слияния черных дыр).
Я даже вынес на балкон удлинитель для подключения их аппаратуры.
И в самом деле: вот подъехала беспилотная двухколесная тележка с электрооборудованием,
а за заней на балкон по приставной лестнице поднялись два человека в
светлой одежде. Выглядели они как постаревшие Антон paperdaemon Мырзин
и Кретиночка caco3 Ищенко; но я опознал их как Кипа Торна и (почему-то)
Дебру Фишер (кто не понял, тот понял, ага). Я спросил у Фишер, взяв ее кулачки
в свои ладони, собираются ли они получать Нобелевку (намекая на их открытие, о котором
они пока не объявляли официально). Она ответила, что да (если только "бабам до 29
дают"). "Ведь дают же?" — спросила она, и я подтвердил. Потом ученые занялись подключением
своей техники. Торн оказался несколько грубоват; точнее, было сильное
впечатление того, что когда этот ученый хочет что-то сказать (говорили гости
исключительно на ņekuļturnom), это выходит у него много грубее и по интонации,
и по использованным словам, и от этого астрофизику дико неловко, но поделать с этим
он ничего не может. Что они там могли наблюдать, я в душе не ебал (возможно, Солнце — либо его затмение).
Я оставил уберменшей вдвоем, а сам принялся скакать от радости по комнатам. Однажды я заглянул
к ним, и Торн предупредил, что ему придется воспользоваться дрелью, чтобы просверлить
отверстие из комнаты на балкон. Я обрадовался тому, что потом через отверстие можно будет
провести туда электричество. Потом ученые стали двигать в комнате диван, чтобы им ничего
не мешало работать (я точно запомнил, что Фишер была в длинных мягких свободных светло-серых
охуительных брюках и босиком). Я заткнул уши, чтобы не слышать громкого шума,
и вышел из комнаты. Срашка должна быть разрушена.