сходил поссал твоей мамке на ебальник
молчит
в чем прикол

Раздаётся очередной звонок в дверь. В квартиру вваливаются два мелких грязных чуркобеса. От них дико смрадит гавном и застарелым потом. Это бастарды Саида Гафурова, которых нагуляла комсомолка Дашка то ли от доцента Филиппова, то ли от его придурковатого сынишки Гриши. Одного из мелких ублюдков зовут Захерия, второй не отзывается ни на какие имена в силу своей дебильности. Мелкие чуркенята не смолкая лопочут что-то на непонятном диалекте русско-татарского наречия, из потока их мерзкой речи можно различить только "нахуй", "пизда", "ебал твою мамашу". За собой они волокут тело то ли мертвого, то ли без сознания старого грязного мужчины. При ближайшем рассмотрении это оказывается сосед сверху, неформал и старый алкоголик Вова Прибыдловский. Кажется, что старый алкаш скорее труп, чем жив. Но, судя по довольной роже Вениамина, можно быть уверенным, что Вова при любых раскладах не останется сегодня без ананальных утех. "Мяу-мяу", доносится с пола мерзко сюсюкающий голосок Ольги Косыревой.

В комнату, потирая ошпаренные яйца и массируя анал, входит художник Виноградов. Помещение едва вмещает эту разношёрстную компанию. Гафурята бросили несвежее тело алкоголика и с живым интересом начали играть с Косырякой. Меньший из них достал из кармана небольшой шар из говна, поднял с пола смычёк, которым недавно ебали его отчима, насадил на него какашку и стал размахивать перед Лёлькиным ебалом. Саида в это время ждала кара за обосратую штору, он напрягал все свои нервные узлы, дабы избежать жестокого наказания и свести всё к лёгкой анальной порке и отсосу с проглотом. Виноградов понял, что дело пахнет говном и спермой, осталось только пристроить свою раздроченную сраку к подходящему хую, руке или ноге, расслабиться и получать удовольствие. От возможных вариантов у Саши закружилась голова. Гафурята закатили говняный шар под диван, чем поставили Лёльку в очень выгодное положение - она шкрябала лапкой по полу, пытаясь достать игрушку, а ребята в это время уже по локоть были в её пизде и анусе. Гафуров стоял на коленях перед Кристиной и Вениамином, которые безмолвно с суровыми лицами обдумывали предстоящую экзекуцию.
- А давайте я ему в рот насру? - вмешался в судебный процесс Виноградов.
Саида передёрнуло - казалось бы не худший вариант, но есть нюансы - а вдруг этим дело не ограничится и будут ещё, например, бить ногами в живот? Кристина одобрительно ухмыльнулась и посмотрела на Вениамина. Вениамин безразлично потягивал трубку и разминал похожий на докторскую колбасу хуй. Косырева таки достала какаху из-под дивана, уплетала её с упоением и была близка к оргазму благодаря стараниям похотливых личинок востоковеда.

работай, нигра. солнце еще высо́ко