Твоя защитительная речь была совсем неплоха. На сколько я знаю, по Конституции женщина имеет право не свидетельствовать против своего супруга. По-моему, большинство мужчин, так или иначе нарушали закон, и не думаю, что они бы посчитали правильным, чтобы их жена проявила гражданскую позицию и сдала их с потрохами. Это то же самое, что свидетельствовать против себя. В любом случае, как бы эта женщина в данной ситуации не поступила, её бы осудили воинствующие женоненавистники.
Когда женщина встречает такого как Вася или Антон, она наивно полагает, что эта сила, уверенность, напористость будет всегда на её стороне, ей и в голову не приходит, что однажды всё это развернётся против неё. Впрочем, ты в своей защитительной речи всё очень психологически точно описал. И этот рассказ очень хорошо в тему вписался, как один из вариантов продолжения обсуждаемой истории (не дай Бог, конечно).

Вы его рассказы и сказки читали?
Там же труп на трупе.
Душевно и сердечно описывает убийства.

Я не являюсь ни литературным критиком, ни психологом. Могу поделиться личным восприятием его историй. Я в них вижу иронию, мрачный юмор, и это мешает мне воспринимать истории реалистично-трагично. Может как раз автор, будучи мягкосердечным и добродушным бережёт своего читателя от сильных душевных волнений:)

Ну что вы? Заступиться за вас в любом случае было бы дурной услугой с моей стороны. Не стоит мешать полководцу, если не в курсе, каков его план сражения. А в данном случае до сражения не дошло, все вопросы были урегулированы дипломатическими переговорами. Не знаю, каков вы в сражении, но то, что вы преуспели в дипломатии могу удостоверить.

За огромным письменным столом с массивной чернильницей сидел пустой костюм и не обмакнутым в чернила сухим пером водил по бумаге. Костюм был при галстуке, из кармашка костюма торчало самопишущее перо, но над воротником не было ни шеи, ни головы, равно как из манжет не выглядывали кисти рук. Костюм был погружен в работу и совершенно не замечал той кутерьмы, что царила кругом. Услыхав, что кто-то вошел, костюм откинулся в кресле, и над воротником прозвучал хорошо знакомый анониму голос Лукеса:
− В чем дело? Ведь на дверях же написано, что я не принимаю.
Зы: Хотя бы так, а то ни ИО Лукеса, ни записки. Не порядок.