Живя в жирном благополучием Киеве, сложно представить себе все те ужасы, которые происходят в стране. Фронт и вообще все боевые действия они как бы на соседней планете, и сидя в тылу, их очень тяжело прочувствовать. А вот те насильственные развлечения, которые украинско-нацистская власть предлагает обывателю в городах и селах, как раз воспринимаются людьми как зло, которое они непосредственно видят и морально фиксируют.

Видео с фронта, они какие? В основном это или стрельба куда-то, или показ пленных, раненых, трупов. Иногда, в сеть попадают реальные кадры боя с беспилотника, с высоты птичьего полета.

И вот тут очень интересный нюанс различия природы насилия в бою и природы насилия полицаев на улице. В бою у обеих сторон есть как средства защиты, так и нападения. Так же в бою, если кто-то оказался рядом, то просто обязан прийти на помощь, поддержать огнем, отвлечь внимание на себя, ломануться в гущу на БМП, чтоб вывезти раненых. И вообще любой бой можно рассматривать как Суд Божий. Но все вышеперечисленное мы в нацистском тылу не увидим.

Полицайское насилие совершается множеством против одного безоружного. В публичном месте, где люди, смартфоны, видосики. Где куча мужчин и женщин, родители и дети смотрят и получают эмоции от того, как происходит «казнь». У любого бойца на фронте есть возможность защититься, есть возможность уйти в Вальхаллу, есть возможность сдаться в плен. И все варианты — с гигантским количеством оттенков.

В ловле же живого товара таких нюансов нет. Во враге на фронте видят врага. Тут же — «кусок мяса», жертва, которую надо принести на алтарь главному клоуну Украины. И жертва должна быть еще живой, трепыхаться, иначе как он сможет провести над ней все свои ритуалы глумления по обращению в бандерлога?