(продолжение, начало в предыдущем посте: Как мой дед на Колыму попал.)

Я родом из Старого Тартаса Венгеровского района Новосибирской области. Сейчас уже, конечно, городской житель – двадцать лет живу в Новосибирске, но родился и до четырех лет жил в деревне. Последний раз я был на родине в середине девяностых, смотрел на красную от навоза Омку, а в памяти всплывали обрывки детских воспоминаний...

Помню, как я первый раз сел на коня. Это было в конце лета, мне тогда было всего три с половиной года. Сзади сидел дядя Миша, который поддерживал меня, чтобы я не упал. Конь скакал, я высоко подлетал и земля казалась мне так далеко; смешанное чувство полета и страха жило во мне тогда. Помню, как мы убежали на речку с моим братом – Сашкой и тетей Тамарой от бабы Нюры – сестры моей бабушки, так во время отсутствия родителей она доставала нас своей опекой.


Мост через Омку в районе Старого Тартаса. На строительстве этого моста познакомились мои родители: Иван Тимофеевич Крапивин и Салиха Амыргалеевна Гимазетдинова. Мама закончила Свердловский автодорожный техникум по специальности "Мосты". Это её диплом, а мост иногда называют "Сонин мост". Соня – так мой отец называл маму всю свою жизнь. Именно об этих местах идет речь. Фото: http://www.s_krasnsel.cha.edu54.ru


Река Омка. Фото Владимира Зыбина.


Из воспоминаний Тамары Тимофеевны.

Тетя Тамара – неунывающая оптимистка, и по сей день, в свои почти восемьдесят, сохраняет бодрость духа. Все время босиком ходит: и по даче, и на речку купаться, и до остановки – нас встречать-провожать.

Этим летом. Мы гостим у неё на даче. Вернулись с рыбалки.

— Идите, "попаситесь" – вон малины сколько!
— А ты сама куда собираешься? – уточняю я, набивая рот спелой малиной.
— К другу!
— А далеко-ли?
— Две пересадки да пешком чуток.
— Любовь что ли?! (смеемся).


Крапивины. 1954 г. Слева-направо, верхний ряд: Дина Тимофеевна (1930 – 2008, в замужестве – Беляева), Евгений Тимофеевич (10.04.1939 – 25.03.2009 гг.), Тамара Тимофеевна (1933); средний ряд: Зоя Тимофеевна (1917 – 1975 гг.), Анатолий Карунин (1939, сын Зои), Тимофей Николаевич (1888 – 1967 гг.), у него на коленях – Валерий Крапивин (5.02.1951 г. – 26.09.1998 гг., сын Тамары), Ефросинья Савельевна (5.09.1906 – 1.12.1988 гг., в девичестве – Юдина), у неё на коленях мой отец – Иван Тимофеевич (10.09.1950 – 12.05.2010 гг.); нижний ряд: Александр Карунин (1945, сын Зои), Михаил Тимофеевич (24.10.1945 – 30.05.2001 гг).

— Про финскую войну, что дед Тимофей рассказывал?

— Он бежал из плена. Из тюрьмы втроём бежали. На мосту стояла охрана, а они плащом накрылись. Речку надо было переплыть. Один утонул – не смог. Двое пришли в деревню финскую. Они же голодом. Все равно уважали. Зашли – им дали хлеба. Отец говорит: «Ты не ешь много хлеба!» А он наелся и с голодухи помер… Много всего повидал.

— Чем вы питались, когда жили одни, без отца?

— Единственной кормилицей была корова. А чё я принесу? Она жевнёт – и нету. Я, хоть и маленькая была – понимала, мне жалко её было. Пойду – надергаю… Отелилась, а с крыши капало... и лёд. Она села на ноги. Всё. Мы её в комнату затащили… Ты знаешь, как мы ревели, когда корову кололи на мясо, как будто кто-то помер. В голос. Нетель так и бегала, а потом с Ариной сменялись. Так новая корова все подряд жевала и бодалась. Мы уже у Петровской жили на частной квартире. И вот: двор, все закрыто. Женька пойдет, она его где-нибудь в воротах прижмет, или тряпку какую увидит – сразу же жует. Снова сменяли на другую... Ящур был, газировали*. В камеру загоняли и что-то поджигали. И скот болел, и люди болели. Отец как пришел с Колымы, сразу Дине не дал работать зимой со скотом на Корчебаше. Пошел в Венгеровский лесхоз (Новосибирская область) и устроился лесником.

Из воспоминаний Валерия Зверева - друга семьи:

— Брусники набирали по шестнадцать ведер за сезон! Ребятишек много было – ходили-таскали, сахару-то не было. Там мы сладкого корня солодки в бочку накладывали- замачивали. Ели с хлебом, до того иной раз надоест! Она же все равно кислая, хоть и моченая, долго хранится.

Тамара Тимофеевна:

— Саранку ели – питание наше было. Белая, как лилия – листочки отделяешь, аир, коноплю молодую. Овёс в ступке толкли и с картошкой ели. Толкём, толкём, а мама берет-замачивает-отжимает. Кисель получался - объеденье, и с молоком!


Отец рассказывал, что дед, когда в лесхозе работал, заставлял его рыболовные сети плести – метрами. Мол, пока три метра не сплетешь – не пущу на двор. Один из таких клубков сети, – не насаженной и привезенной из деревни, долгое время хранился у мамы рядом с аптечкой в жестяной банке из-под конфет.

Тётя Тамара одна в живых осталась из того поколения Крапивиных; нет уже ни отца моего, ни братьев её, ни сестер, - только память о них, и о том времени, когда еще были живы наши деды.
________________________

*Рям — моховое сфагновое болото, поросшее кустарником, низкорослой угнетенной сосной или кедром в зоне южной тайги и лесостепи Западной Сибири и Приуралья.(Википедия)

Аир — обыкнове́нный, или Аир боло́тный, или Аир тростнико́вый, или И́рный ко́рень (лат. Acorus cálamus) — вид прибрежных, водных и болотных многолетних трав из монотипного семейства. (Википедия)

Саранка — лилия кудреватая, многолетнее луковичное травянистое растение.

Газирование — газация, окуривание - метод дезинфекции и дератизации путем введения (возгонки) ядов в воздушную среду.