| |
[Aug. 27th, 2015|11:17 am] |
Кроссовки
- деда, а ты бухаешь?
- почему ты спрашиваешь?
- книгу о тебе пишу, "Волшебные ботинки" будет называться.
Вадька Игнатов, буддийский аферист, конечно, никакой книги не пишет.
Но я давно хочу воспеть обувь как уникального друга. Такое вот почти совпадение.
По моему убеждению, человек - один из инструментов, через которые мир воспринимает себя, достигая предельной силы
бытия.
Фонарь, освещающий пустынную улицу, не обладает полнотой бытия.
Он должен быть воспринятым.
Восприятие - другая сторона существующего, и так же вечна, как оно.
Личности умирают, но кто то другой будет видеть эти деревья и небо, всегда.
Ценность личности не восприятие, а уникальное ассоциирование.
Каждый видит деревья и небо, но в контексте своих воспоминаний, в сложном сплетении ассоциаций.
И пока человек может создать нечто, что никто, кроме него, создать не может, его уникальность имеет смысл.
А когда он уже ничего не может создать, ему остается возвращать долги благодарности и любви людям и вещам.
Попытаюсь вернуть свой долг кроссовкам, двум парам.
В полной мере это, конечно, невозможно, но попытаться все же следует.
Когда умирает собака, хозяева почти одиноки в горе.
Умер член семьи, но у него нет десятков скорбящих знакомых, - только семья, только для них это - действительно событие.
Мои кроссовки умирают. Скоро у них совсем отвалятся подошвы, и я не знаю, как с ними расстаться.
У них нет больше никого, они более одиноки в смерти, чем собаки.
Никто даже не выскажет мне прохладных соболезнований.
А в этих кроссовках я девять лет разносил по району детское питание, проходя больше 20 км в день, без выходных, по бесконечным сугробам и гололедам Новопеределкино, в них я ходил по Карпатам и улицам Стрыя, по Нью-Йорку и Филадельфии, и они всегда были прекрасны, - мягкие, просторные, - до меня их носил тесть, человек значительно более масштабный, нежели я.
Обувь подобрать для него всегда было проблемой.
Так вот ему-то я и отдал предыдущую свою пару кроссовок,(те кроссовки носили меня по горам Грузии, в них уходила трепещущая от страха высоты душа) - было чертовси жалко, кончно, но все же - не катастрофично. Хорошо, когда есть возможность отдать другому.
А как я прощусь с этой парой ?
Просто не представляю.
Нельзя же просто выкинуть.
Похоронить - а смысл?
Погрузит в какой-нибудь янтарь вечности - но тоже нет смысла, - это же не просто друг, подобный домашним питомцам, это - абсолютно личный друг, в янтаре вечности ему место ничуть не более подходит, чем мне.
Мы с ним хотим быть в настоящем, быть и быть, и быть ещё.
Я не знаю. |
|
|
