Пеарю красавиц
Ее зовут Анна Анненкова, ей 31 год. Она финансовый аналитик по нефтегазу, у нее 3 законченных высших и четвертое – в процессе, она любит меня, хаус, биржевые графики, мед, Вайнону Райдер, слонов и жару, очень смешно чихает - и я ее люблю. Мы вместе 2 года. Познакомились, кстати, 28 мая – не на гей-параде, в кино. Через 2 недели съехались. Я не пожалела об этом ни минуты. Я хочу прожить с ней всю жизнь.
Мы живем в однушке на юго-западе Москвы. Снимаем. Аня просыпается в шесть тридцать утра и целует меня, спящую. Днем мы созваниваемся, чтобы узнать, как идут дела друг у друга. В 10 вечера, когда у нее заканчиваются лекции в университете, она звонит мне и спрашивает, забрать ли меня с работы. Смысла в этом нет никакого – у нас нет машины, с ее пересадками на метро она попадает домой на час позже, чем могла бы, но очень уж здорово ехать домой вместе. По дороге мы читаем учебники/книги и треплемся. Дома пьем чай, занимаемся любовью и засыпаем. Ну или просто – засыпаем. Иногда, если совсем много работы, я остаюсь ночевать в редакции, и тогда она ложится спать одна. Когда я уезжаю в очередную командировку, она скучает и пишет смешные смски в стихах. В выходные мы отсыпаемся за неделю, стираем, ходим по гостям и смотрим кино (Аня тот еще киноман). Это такое очень обыкновенное счастье. И я не думаю, что оно сильно отличается от вашего.
Вы спросите, зачем вам это знать? А я отвечу, дорогие.




Прекрасные, смелые, красивые. Так победим!

Гомы и мигранты, мигранты и гомы,
реально угнетённые
революционеры.


Апдейт: Елена Костюченко (автор исходного поста) была доставлена в больницу с подозрением на сотрясение мозга после нападения одного из противников проведения акции.

Пидарасы в плохом смысле, как и было сказано.

Поправляйся Лена, мы их всех конечно скрутим.