Не так давно я был у родителей. Приехал поздравить отчима с днем рождения, но не застал никого дома. Они уже завели собаку после смерти Грея и я, зная породу, ожидал, что он будет лаять на меня или норовить дернуть за штанину, но оказался весьма дружелюбным и милым псом. Уходя, я таки встретил отчима по пути на остановку, поздравил его и заметил в очередной раз, что он седеет. Мысли об их возрасте, а соответственно и моем, меня заметно пригрузили и кое-как мне удалось завестись, чтобы не провести вечер с людьми, которых давно не видел, непонятным грустным овощем.

Пару дней назад я видел сон, как выгуливал пса. Не Грея и не Сёму, а амстаффа, умершего почти 10 лет назад (годовщина будет скоро). Мы шли с ним за дом. Между протоптанными в снегу тропинками и большими сугробами были проталины с зеленоватой прозрачной водой и чем дальше мы заходили, тем глубже они были. Я по старой привычке не сходил с тропинки, тогда как пес ломился в сторону. Он забегал в глубокую лужу и выл прямо из воды, хотя в реальности он не выл никогда. В одну из них он провалился так глубоко вниз, что поводок в моей руке принял вертикальное положение. Сам я стоял одной ногой по колено в этой же зеленоватой луже и вместо дна видел только черноту внизу. Просыпаясь где-то на этом моменте, я подумал только, что он теперь под землей. Только через несколько часов, вспомнив сон, я подумал о том, что сам по колено погрузился в эту лужу.

Я никогда не забываю, что нельзя дважды войти в одну реку, но временами, когда ловлю себя на ощущении, что это происходит, я настороженно и напряженно стараюсь не попасть в неё так, как уже бывало прежде. Проще говоря, я боюсь повторений и боюсь повторяться. Это напрямую сказывается на моем поведении.

Вчера, что-то обсуждая, я вспомнил, как мне поведали забавное мнение обо мне, что я де из тех людей, чье поведение плохо читается, не обнажает мотивов и я кажусь персонажем несколько непредсказуемым. Это удивляет и забавляет меня, так как сам я знаю, насколько я подвержен манипуляции, зависимостям, а следовательно более чем предсказуем, как бы я ни пытался спасаться, цепляясь временами за какие-то свои полуоформленные и не очень рациональные на первый взгляд желания.

Говоря о собаках и том иррациональном в себе, за что я стараюсь цепляться хотя бы время от времени, я вспоминаю псов из "песен Мальдорора", но с тем же понимаю, как неожиданно легко меня дергает за ошейник, сдавливая горло и голос. С этим комом в горле я могу разве что скулить, а лапы подкашиваются и трясутся, точно как каких-то полчаса назад.

Если у меня есть выбор, подразумевает ли это какую-то дорогу, разделяющуюся и ветвящуюся, но куда-то все же ведущую? Я могу предположить куда или откуда, могу и предположить, что как раз туда мне идти не нужно и пусть даже это дорога, она ведет в тот овраг, в котором я уже был и вышел оттуда поседевшим (кто бы видел!).

Я могу долго ходить вокруг, опутывая определенные темы ассоциативными связями, как столб собственными кишками, и я безумно завидую умению некоторых людей уметь выразить всё в какие-нибудь восемнадцать рифмованных строк.

Если у меня есть выбор, подразумевает ли это какую-то дорогу, разделяющуюся и ветвящуюся, но куда-то все же ведущую, или же, возвращаясь к псам из песен Мальдорора, нет никаких дорог и есть только поводок, с которого стоит сорваться? В этом случае я не уверен даже, что то, что я считаю своей зависимостью, не является свободой. То, что это болезненно для меня в любом случае, мне очевидно и это болезненно прямо сейчас. Этот абзац прямо указывает на особенности моего поведения, описанные выше, и я хотел бы предупредить, что я могу вести себя внешне отстранённо и странно, но для этого у меня есть повод и это не означает, что я  совершенно безучастен или не имею интереса. К слову, недоверие и отвращение, даже если это нечто навязчивое, от чего приходится избавляться временами целенаправленно, является также и отличным инструментом.

Кто-то взламывает мою страницу или же устраивает мне блокировку прямо с моего телефона, о чем я могу только гадать. Кто-то далеко-далеко отсюда поливает меня дерьмом перед важными для меня людьми и я узнаю, что я ни разу в жизни даже и словом не обмолвился с этим человеком. Кто это такие и почему им есть дело до меня? Опять же, могу только гадать, но я и думать об этом не хочу в свете того, о чем я писал выше, и отчего у меня трясутся руки и сердце бьет кровотоком просто оглушающе, почти до ваты в ушах и до кома в горле, что кусок не полезет.

Есть один момент, который держит меня лучше, чем я себя своим трясущимися руками, и это всегда работало как магия и не работало бы, не будь ею, а именно музыка. У меня есть два релиза на этот год, а может быть, если я допишу кое-что, и целых три. Кроме того лайв с живым составом. Мне приятно закрутиться в этом, так как это не только спасает меня от всего описанного выше, но и является чем-то, в чем я могу проявить себя в более важном качестве: vita brevis, ars longa. Другими словами, это не меньший приоритет и это другая ось вращения, пусть и в не меньшей степени столб, на который я наматываю собственные кишки, пока не свалюсь.

Нет, это совсем не мрачный пост, если кому-то, у кого хватило терпения дочитать, сложилось такое мнение. Более того, в нем даже можно разглядеть рецепт. Я знаю, из-за манеры выражаться или чего-то еще такого меня периодически обвиняют в депрессивности или мрачности, но это ошибочное мнение, так как во всем этом нет одного важного признака — пораженчества. "And this is a message of hope. It will come to an end. It will come. We cannot be blamed for it and we shall be free."