|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2011-06-15 17:37:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Выставка «Me draw on ipad» Дэвида Хокни. Луизиана
В полутёмном зале нельзя фотографировать (это правило касается всех временных выставок), так что будут только слова.
По длине одной из стен, на уровне человеческого роста, сделаны окна, в которые вставлены мониторы с меняющимися изображениями рисунков Хокни.
Размер изображений совпадает к айпадовскими экранами – то есть, внутрь фальш-стены вставлены именно гаджеты на которых и был написан обычный его репертуар – например, цветы в горшках и на клумбах.
Углы улиц. Части тела, вписанные в интерьер. Сами интерьеры. Какие-то детали. Лес. Часть леса. Кресло, стоящее на веранде (на перилах стоят красные горшки). Лица.
На другой стороне те же самые рисунки, сделанные стилом в определённой программе, позволяющей менять цвета и стили, помещены уже в формате айфона и составляют что-то вроде витража в несколько рядов.
Они не мигают и не меняются, они изображают из себя картины, делая вид, что они – живопись.
Тут же, рядом, большая и уже движущаяся видеопроекция, показывающая разные стадии рисования портрета молодого человека – от первых контуров до конечного состояния внутренней и внешней насыщенности цветовой жизнью, создающей иллюзию объёма.
На противоположной стене, в режиме слайд-показа транслируют трёхчастную композицию из постоянно сменяемых изображений – здесь, в основном цветы и размер изображений уже больше метра в ширину и в длину.
Наконец, на проходную стену, транслируют документальную киноленту, показывающую как же, собственно говоря, сильно постаревший и потолстевший Хокни, сидящий за столом, на котором лежат газеты с логотипами датских газет, рисует на айпаде очередной рисунок с изображением датского флага, колышущегося на ветру.
Хокни делает искусство на самых что ни на есть новодельных компьютерах, вроде бы лишающих человеков индивидуального почерка и неповторимого стиля, но делает это столь убедительно и обаятельно, но не остаётся никаких сомнений: дело не в автоматизме подручных средств, но в таланте, способном самовыразиться через любые техники и технологии.
Рисунки, транслируемые с мониторов, в исполнении Хокни, нельзя фотографировать ещё и оттого, что они уникальны и неповторяемы – охранники оказываются заслоном на пути копирования (любыми доступными зрителям, которых, в данном случае, хочется назвать пользователями) изображений, принципиально не имеющих уникальной матрицы и уже при рождении превращённой в файлы.
Хокни делает их неповторимыми не распечатывая и не подписывая распечатки, как можно было бы придумать, но самим способом экспонирования, занимающего у художественного музея частичку местной, неповторимой ауры.
И для этого, конечно же, нужно быть Хокни или же художником его уровня известности, когда само имя и узнаваемая манера, создают автономный контекст, составленный из всего втянутого в него раннее, многократно возвеличивают бэкграунд, конвертируя нашу предвзятость в качество эксклюзивного впечатления.
И, если вспомнить эксперименты Хокни с полароидными снимками, понимаешь – технологии приходят и уходят, а на стенах остаются не только артефакты, но и вневременные события изображений.
Это и про то, что «жизнь коротка, а искусство вечно», и про то, что прогресс в культуре необязательно чреват размыванием авторского начала, что будущее может оказаться вполне плодотворным не только для техники и для техник, так что бояться особенно нечего.
Важно уметь видеть перспективы и приспосабливаться к обстоятельствам.
Весьма оптимистический проект.
Выставка в Фонде Ив Сен-Лорана и Пьера Берже
Интервью Хокни в "Фигаро"
В полутёмном зале нельзя фотографировать (это правило касается всех временных выставок), так что будут только слова.
По длине одной из стен, на уровне человеческого роста, сделаны окна, в которые вставлены мониторы с меняющимися изображениями рисунков Хокни.
Размер изображений совпадает к айпадовскими экранами – то есть, внутрь фальш-стены вставлены именно гаджеты на которых и был написан обычный его репертуар – например, цветы в горшках и на клумбах.
Углы улиц. Части тела, вписанные в интерьер. Сами интерьеры. Какие-то детали. Лес. Часть леса. Кресло, стоящее на веранде (на перилах стоят красные горшки). Лица.
На другой стороне те же самые рисунки, сделанные стилом в определённой программе, позволяющей менять цвета и стили, помещены уже в формате айфона и составляют что-то вроде витража в несколько рядов.
Они не мигают и не меняются, они изображают из себя картины, делая вид, что они – живопись.
Тут же, рядом, большая и уже движущаяся видеопроекция, показывающая разные стадии рисования портрета молодого человека – от первых контуров до конечного состояния внутренней и внешней насыщенности цветовой жизнью, создающей иллюзию объёма.
На противоположной стене, в режиме слайд-показа транслируют трёхчастную композицию из постоянно сменяемых изображений – здесь, в основном цветы и размер изображений уже больше метра в ширину и в длину.
Наконец, на проходную стену, транслируют документальную киноленту, показывающую как же, собственно говоря, сильно постаревший и потолстевший Хокни, сидящий за столом, на котором лежат газеты с логотипами датских газет, рисует на айпаде очередной рисунок с изображением датского флага, колышущегося на ветру.
Хокни делает искусство на самых что ни на есть новодельных компьютерах, вроде бы лишающих человеков индивидуального почерка и неповторимого стиля, но делает это столь убедительно и обаятельно, но не остаётся никаких сомнений: дело не в автоматизме подручных средств, но в таланте, способном самовыразиться через любые техники и технологии.
Рисунки, транслируемые с мониторов, в исполнении Хокни, нельзя фотографировать ещё и оттого, что они уникальны и неповторяемы – охранники оказываются заслоном на пути копирования (любыми доступными зрителям, которых, в данном случае, хочется назвать пользователями) изображений, принципиально не имеющих уникальной матрицы и уже при рождении превращённой в файлы.
Хокни делает их неповторимыми не распечатывая и не подписывая распечатки, как можно было бы придумать, но самим способом экспонирования, занимающего у художественного музея частичку местной, неповторимой ауры.
И для этого, конечно же, нужно быть Хокни или же художником его уровня известности, когда само имя и узнаваемая манера, создают автономный контекст, составленный из всего втянутого в него раннее, многократно возвеличивают бэкграунд, конвертируя нашу предвзятость в качество эксклюзивного впечатления.
И, если вспомнить эксперименты Хокни с полароидными снимками, понимаешь – технологии приходят и уходят, а на стенах остаются не только артефакты, но и вневременные события изображений.
Это и про то, что «жизнь коротка, а искусство вечно», и про то, что прогресс в культуре необязательно чреват размыванием авторского начала, что будущее может оказаться вполне плодотворным не только для техники и для техник, так что бояться особенно нечего.
Важно уметь видеть перспективы и приспосабливаться к обстоятельствам.
Весьма оптимистический проект.
Выставка в Фонде Ив Сен-Лорана и Пьера Берже
Интервью Хокни в "Фигаро"
