| Дело о "Каменном госте" в "Школе драматического искусства" |
[19 Apr 2007|02:50pm] |
Дело в том, что мы так и не определились, насколько совместимы между собой гений и злодейство. Существо вопиет о несоразмерности удовольствия и возложенного на результат процесса, мы всё ещё не знаем, думаем, гадаем. Приходим к промежуточным выводам, окончательность заоблачна.
Для Анатолия Васильева важны статичные мизансцены. В его последнем спектакле, сделанном в «Школе драматического искусства» все (!) мизансцены статичны. Дано: «Каменный гость» А. Даргомыжского, оперные арии, положенные в основание спектакля (точнее, первого действия). То есть, в основу спектакля ложится оперное либретто и оперная же реальность. Это важно – ибо опера самое искусственное из искусств, квентисенция искусственности, вымороченности-замороченности; запомним.
Второй акт – «Гойя. Де Фалья. Паласио. Счастливого плаванья» - балет, точнее хореографическая композиция (К. Мишина и И. Гонта), где без единого слова темы и лейтмотивы первой (оперной) части возвращаются непроницаемым дежа вю в пластическом действе, с элементами эквилибристики телами, соntemporary dance и цирковой умелостью. Красота неземная, незаёмная – с дрожью членов и потом, но и с юмором, удалью, цирковым расчетом.
Два в одном: балет без правил и опера без берегов, действа, уложенные критикой и организаторами в одно, в единый организм высказывания про театр, который отнимают. Так оно и есть, однако, оказывается много интереснее – почему отнимают и спектакль неожиданно даёт ответ и на этот вопрос тоже.
( многобуквенный разбор полетов )
|
|