| "За полвека", воспоминания П.Д. Боборыкина |
[27 May 2013|09:26pm] |
Писатель второго-третьего ряда отличается от первача чёткостью и конкретностью поставленной цели и её исполнения.
В предисловии к воспоминаниям долгожительный П. Д. Боборыкин (1836 – 1921, главной гордостью которого является введение в широкий обиход 1866 года слова «интеллигент», о чём он, разумеется, сообщает) пообещал две магистрали – про «русскую жизнь» и про «жизнь писателя», почти мгновенно соединив это в одно, так два тома и вёл эту линию, превратив себя в машину по перемолке впечатлений, немедленно отражаемых в многочастных беллетристических сочинениях.
По крайней мере, едва ли не на каждой странице, особенно поначалу, встречаются обороты, типа «мне, как писателю было это интересно…» или «она показала мне, как бытописателю…» Соответственно, и люди Боборыкину интересны только если они хоть как-то связаны с литературой или, хотя бы, служат литературным идеалам.
Впрочем, как многоопытный беллетрист, умеющий держать интригу, в каждой из девяти пространных глав мемуарного очерка Боборыкин находит некую тему или поворот, которые, так или иначе, могут заинтересовать потенциального читателя.
И в этом, Боборыкин, много путешествовавший и, подолгу живший за границей, оказывается полным антиподом А. И. Герцена (с которым познакомился в Париже за пару месяцев до его смерти, которого проводил в последний путь и о котором оставил пару-другую проникновенных страниц): в «Письмах из Франции и Италии» Герцен только прикидывался, что пишет страноведческие заметки, для того, чтобы кинув читателю кость из двух-трёх подробностей и умозаключений, тут же перейти к описанию «революционной ситуации».
Боборыкин же дотошно, хотя и самыми общими словами (не показывает, но рассказывает) перечисляет модные парижские театры, их репертуар, ведущих и даже отставных актёров (при переезде в Вену или Лондон эта «мизансцена» повторяется), не особенно останавливаясь на общественно-политическим климате.
И не то, чтобы сильно близорук (хотя беллетристу такое дозволено), но просто не шибко интересно.
( карма беллетриста )
|
|
| Розовое на белом |
[27 May 2013|11:08pm] |
Сегодняшняя жара (+29) полностью (!), до полного бесчувствия (припекает, но не жалит, скользит по коже касательно, не вызывая запаха) нейтрализована особенно порывистым ветром.
Он, постоянно обещая дождь, так ничего не учудил и не отчебучил, за исключением, разве что, включения "на полную громкость" режима «море за горизонтом».
Теперь это пегое, цвета тёплого асфальта, мятое море, подвешено на цыпочках выше среднестатистического человечества.
И вот там, возле крон, уже очищенное от водной толщи-кожуры, оно хлопочет свежевыстиранными простынями.
По воле волн которых плывут белые, лишь слегка тронутые розовым разладом раскрасом, цветочные лепестки фруктовых кустов и не менее фруктовых деревьев.
Простодырых яблонь, расставивших ноги на ширине плеч.
Нервных, гибких, прямо-таки до нервного упадка, графинь-вишен.
Душевных, и, оттого, низкорослых груш-оленеводов.
Жаль, что страх и трепет этого пресного уральского моря резко сокращает пору цветения, едва ль не насильно запихивая шелка её в коробку мая.
Коробка отвечает, выстреливая пучками свежей редиски.
|
|