| "Дневники и записные книжки" Сьюзен Зонтаг, 1947 - 1963 |
[24 Apr 2014|08:15pm] |
Даты жизни в книге нигде не проставлены: год смерти (2004, помню некролог в «Коммерсанте») упомянут, а год рождения (1933) – нет. Зря, между прочим, так как в голове приходится всё время держать, что записи за 1947 – 1963-ий – заметки очень молодого (молодой), ещё не оформившегося, как следует, человека.
Зная даты, легко высчитать, что первая запись, с которой начинается издание («Я верю в то, что: а) Нет личного бога или жизни после смерти; б) Самое желаемое на свете – свобода быть верной себе, то есть, честность…») – слова четырнадцатилетней девочки.
Кажется, самое интересное в этой книг её читатель, точнее его, читательские, ожидания. Решаясь потратить на дневники и записные книжки Зонтаг какое-то количество своего времени, что мы хотим из них извлечь?
Понятно, что книга модная, завлекательно оформленная (слегка жёлтая, как бы заранее состаренная, бумага не только «откидывает» нас в шестидесятые, но и позволяет читать сборник, который никак не назвать томом, как удобно сгибающийся блокнот с большими полями – таковы особенности «свободной» вёрстки), но, тем не менее, Сьюзен Зонтаг для нас кто?
Может быть, мы ищем возможности прикоснуться к чужой мудрости (как в случае с записками Лидии Гинзбург) ? Или же попытаться изнутри понять особенности минувшей эпохи, как это было в дневниках Евгения Шварца или Любови Шапориной?
Или разобраться в том, что такое западные [американские] интеллектуалы, похожи ли они на «наших»?
Когда Зонтаг путешествует по Европе или же живёт некоторое время в Париже, она детально описывает как пересекала океан (жаль, что редактор книги, её сын Дэвид Рифф эти описания опускает, как много ещё что) – тут я ловлю себя на мысли: собираясь в Европу русский человек тоже ведь «пересекает океан».
И, как ни странно, но именно эта тема «американец в Париже», рифмующаяся с «пустили Дуньку в Европу», позволяет мне войти в этот текст, который, несмотря на то, что начинается в определённой точке, проходит через года, эволюционируя, кажется бесконечным.
То есть, без конца: у этой книги странные аура и структура, в которых интересно разобраться, иначе проскочишь мимо «целого мира». Возможно, нам просто интересно попытаться сформулировать для себя, что означает «быть Сьюзен Зонтаг?»
Но зачем нам (мне) это знание?
( чужая кожа )
|
|