71.
– Хорошо, Митя Кипарисов, – Ирина Мицуоновна попыталась стать рассудительной, – отчего же вы не уходите в глухую оппозицию, но тусуетесь и продолжаете тусоваться на банкетах, между прочим, оплаченных этим самым кровавым режимом, который вы на словах люто ненавидите (а на самом деле, любите всей своей лакейской душонкой, просто вас не позвали к спецраспределителю, просто вы на нашли лазейку к кормушке, вот и истерикуете), выпиваете и закусываете... вместо того, чтобы…
– Чтобы что? – Передразнила Ирину Мицуоновну патлатая блондинка, явно завидую ухоженности спорщицы и широко открыла рот.
Лучше бы она этого не делала. Ибо Ирина Мицуоновна метнула в её рот такой бескомпромиссно нацеленный взгляд, что без слов стал понятен пафос непроизнесённого. Мол, а вам бы, милочка, к стоматологу сходить не помешало бы-с.
– Vous dites toujours des betises («вы всегда говорите глупости», фр.), – захихикала дама с глубоким декольте, в котором болтался огромный православный крест, инкрустированный фальшивыми изумрудами и стразами, образовывавшими заветный вензель «D&G».
– Je ne suis jamais plus serieux, madam, que quand je dis des betises («Я всего серьезнее, сударыня, когда говорю глупости», фр.), – через плечо возразил Курапатов большому декольте, явно от лица кого-то из спорщиков, за кого именно понять было невозможно, так как позиция самого толстяка не проявлялась никак, ограничиваясь рамками провозглашённого им самим «здравого смысла».
– А вот то, – Ирина Мицуоновна, поднаторевшая в дискуссиях о немодном ныне либерализме, – каков ваш идеал, Митя? Легко всё отрицать и поливать грязью. Поливать грязью, при этом ничего не делая, но лишь сотрясать воздух в бесплотных дискуссиях за рюмкой хорошего французского коньяку…
– Я пью водку, – не замедлил отвести обвинения и на всякий случай обидеться Кипарисов. – Русскую водку. Only.
– У вас хороший вкус, Митя – примирительно начал Курапатов.
Но тот его быстро перебил.
– Каков мой план? Да очень простой…