Дело об "Америке" Ф. Кафки (1)
Дело, в том, что первая глава ("Кочегар") правильнее бы называлась "Идиот".

Прибытие. Карл Росман пребывает на немецком корабле из Германии в Нью-Йорк.

Роман начинается с того, что корабль пребывает в порт и Карл видит статую Свободы.

Правда, в руке она вздымает ввысь меч, а не факел. Комментарий говорит, что Кафка знал как выглядит эмблема Соединённых Штатов («Скорее всего он стремился передать этой оптической аберрацией психологическое состояние своего героя…»)

В первой же фразе романа Кафка допускает смещение, которое будет постепенно нарастать, искажая оптику.
Однако, если смещение допускается, значит, если некая норма, от которой следует отталкиваться, для того, чтобы допускать смещение.
Путешествие – это ведь тоже смещение определённого рода, смещение относительно первоначальной точки пребывания. Важно, что текст повышенной саморефлексии, коим является любой кафкианский опус, комментирует себя на всех уровнях движения.

Оттого важно зафиксировать, прежде всего, литературный прообраз «Америки».

На корабле, куда Карл возвращается за забытым зонтиком (чемодан его ждёт уже на пристани), он встречает кочегара, требующего защитить попранные права. Вместе они идут к капитану, где Карл неожиданным образом (приметы совпали) встречает своего дядю-сенатора и мгновенно меняет собственную участь: в одно мгновение из бедного эмигранта без каких бы то ни было вещей, Карл превращается в потенциально состоятельного человека, ибо дядя предлагает ему опеку.

Так Карл и оказывается в самой гуще местного общества. На самом его верху.

Однажды так уже было, когда бедный князь пребывает на немецком поезде (потому что из Швейцарии) в столицу огромной империи. Всё особенности его дальнейшего пребывания здесь будут обусловлено встречей в поезде. Начальная точка прибытия задаёт основное направление движения, которое заканчивается на уровне сюжета и передаёт свою динамику развитию сюжета.

Только поезд меняется на корабль. Который, между прочим, описывается как череда мелких, узких и запутанных пространств, в которых Карл теряется. «В поисках другой дороги пустился плутать по лабиринту комнат, кают, залов, по бесконечным, к тому же петляющим коридорам…» Пока Карл не тормознётся в каморке Кочегара, где «через отверстие в потолке тусклый, как бы уже отработанный наверху свет сочился в убогую клетушку, где, тесно прижатые друг к другу, громоздились словно в кладовке, койка, шкаф, стул и этот мужчина…»

В отличие от прямолинейного поезда (сквозной лабиринт) корабль даёт возможность другой дороги.